Напишу немного о Бродском. В его духе. С сарказмом. Как о человеке, своенравно волочащемся по жизни. Как он сам о себе говорил "один из глухих, облысевших, угрюмых послов второсортной державы". Этот тунеядец-кочегар никогда не создавал кумиров. Ни себе, ни людям, как говорится. Хотя вру. Был один. Данность.
...
Да. Лучше поклонятся данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.
(1959)
19 лет ему было, когда он начал ей "поклоняться". Хотя лукавства ему было не занимать. Он уперто не хотел мириться с этой данностью. Что-то у него свербило, постоянно вызова искал. Писал стихи, копался в себе, бездельничал. Был ни "за", ни "против". Белых ворон у нас не любят, поэтому по статье УК 209 поехал он в Архангельскую деревню огороды копать. Мир оказывается куда более прозаичен. Он было чуть счеты с жизнью не сводит. Данность загоняет его в полнейший экзистенциальный кризис.
...
Жить в эпоху свершений, имея возвышенный нрав,
к сожалению, трудно. Красавице платье задрав,
видишь то, что искал, а не новые дивные дивы.
И не то чтобы здесь Лобачевского твердо блюдут,
но раздвинутый мир должен где-то сужаться, и тут -
тут конец перспективы.
к сожалению, трудно. Красавице платье задрав,
видишь то, что искал, а не новые дивные дивы.
И не то чтобы здесь Лобачевского твердо блюдут,
но раздвинутый мир должен где-то сужаться, и тут -
тут конец перспективы.
...
(1969)
В общем, в 70-е вошел он полнейшим хикки. Однако парень явно был не без таланта.
...
Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло. Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
таким же, каким ты был, тем более -- изувеченным?
...
(1970)
"ergo sum, как заметила форме в сердцах субстанция". С себя писал, видимо... под угрозой сопровождения в Кащенко за подобное бумагомарательство ну и подпольное фарцевание своей музой страдалец отбывает в пиндостан. Там его посещают мысли о суициде, поддаваясь рефлексии, разглядывая амальгаму зеркала... Каждое второе стихотворение говорит, что он в этот мир погостить зашел.
...
Облокотясь на локоть,
я слушаю шорох лип.
Это хуже, чем грохот
и знаменитый всхлип.
Это хуже, чем детям
сделанное "бо-бо".
Потому что за этим
не следует ничего.
(1978)
ну или
...
Навсегда расстаемся с тобой, дружок.
Нарисуй на бумаге простой кружок.
Это буду я: ничего внутри.
Посмотри на него - и потом сотри.
(1980)
...
Мы останемся смятым окурком, плевком, в тени
под скамьей, куда угол проникнуть лучу не даст.
И слежимся в обнимку с грязью, считая дни,
в перегной, в осадок, в культурный пласт.
...
(1986)
Видимо, с данностью этому человеку оказалось не по пути. Он, в общем, никогда особо ей не восторгался в отличии от Есенина, который в отличии от Бродского наложил на себя руки "взрезанной рукой, помешкав". Однако все его творчество, несмотря на обилие форм, изречений, ходов гениальной мысли сводится к последним словам Есенина:
...
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.
(1925)
Бесконечно сердобольный человек Иосиф относился к такому сорту нигилистов, которым нужно бы выдумать бога, даже если его нет. Получил нобелевку. Умер, так и не вернувшись на родину, к которой был привязан сердцем. Еврей. Русский поэт. Американский гражданин.
Комментарии (6)
21:09 08.11.14
21:03 08.11.14
20:19 08.11.14
20:12 08.11.14