Да шоб меня ещё так от дарк-эмбиента развозило !

Да, вот с этого вот.
Посреди пепелища, на чёрной земле старуха сидит, воспеваяушедших, и небо, закрывшись свинцовым щитом, рыдает, ей вторя, но редкой слезою
разбавлено море пролившейся крови, что смрадом чадит, проклиная долину. И
редкий луч солнца, болезненно-белого, чертит на поле минувшего боя символы
гнева, символы боли, и свет сей приносит губительный холод. Сухими глазами,
сухими от горя, взирает старуха на чёрное поле. Сухими глазами взирает старуха
на чёрные кости мужей и детей. Где-то вдали, за щетиною копий, каркает ворон,
ищет поживы. И девушка ищет, думает - живы ! Живы мужи, будет живо дитя ! В
безумии горя она имя кличет. А ворон уже приметил добычу. Недолго осталось ей
горевать. Лишь ветер остался средь мёртвых гулять. И полнится ветер шёпотом
мёртвых, и чавканье тварей жующих несёт туда, в пустоту, за черту горизонта...