Деревья. Из записок.

Деревья вокруг как-то особенно живы. Если забыться и прислушаться, то можно почувствовать, как деревья тянутся к тебе, как зовут тебя на своём (неведомом, но каком прекрасном!) языке, и как всё в тебе откликается на этот волшебный зов.
      С деревьями я связана тысячью нитей. А нить моего сердца ведёт — к берёзе (я это — не нарочно!) Ника смеётся надо мной, когда я в порыве души обнимаю деревья. Кора у деревьев всегда тёплая, и её грубость напоминает о руках мудрой заботливой бабушки (ах, как же мало их ласкают!)

      У каждого дерева есть душа, и все деревья — одна душа!

      А в моё окно заглядывает берёза. Иногда она стучит ветками в моё окно. Она за мной — присматривает (как и все деревья втайне присматривают за нами — истина!)
      Берёза говорит: «Я с тобой», а ещё: «Рядом ходит чудо (Я его вожу (?)); Знай, что ты его встретишь».
У деревьев наши судьбы.

      В шелесте берёзы услышь мой голос.

      Post scriptum: Берёзы бывают либо грустными, либо задумчивыми. Сосны всегда радостно тебя приветствуют, машут своими гигантскими хвойными лапами и норовят пожать тебе руку. А ели любят кружиться и танцевать и часто приглашают к себе на танец.
      Составь им компанию.

    Высылаю, потому что всё это принадлежит тебе. Твоим глазам и рукам. Ты и представить не можешь, как я люблю тебя. Но я — ребёнок, и я — дуюсь.

      По секрету, все мы дети. Дети, которые с годами обрастают чешуйками из серьёзности, беспокойств, переживаний, усталости, боли и много чего прочего. И когда с тебя сдирают эти чешуйки — шелуху, тебе больно, и ты хочешь плакать. (Кто сказал, что луку плакать не хочется?)
      С кого-то эту шелуху снимать очень долго. Кто-то в этой шелухе прячется. Она нужна.

      У меня её — мало.