Дневник сокровищ Ледум Страница 90

За окном загорелся фонарь, и во тьму
С остановки последний автобус
Уехал.

И пытаясь поймать молодую луну
Пассажир сквозь стекло наблюдал
За поездкой.

И печальные песни звенели в ушах,
И скрипело сидение на поворотах,
Ускоряясь в мгновении ехал впотьмах
Этот старый автобус.

За окном города и случайные люди,
Вывески магазинов и сотни аптек,
Желтый свет фонарей, человеческих судеб,
Размывались потоками бешеных рек.

И сметало дождём золотую реальность,
Беспощадно крутился покошенный глобус,
Увозил пассажира во туманную даль
Последний автобус.

Возможно, сделать что-то не успели.
Возможно, заигрались мы с судьбой.
Пока ты сладко спишь в своей постели,
Меня наутро ждет последний бой.

А ты была бессовестно красивой,
А ты была как луч надежды в вышине.
Пока ты думаешь, что ужас идёт мимо,
Я стал единственным героем на войне.

Возможно, я тебя уже не встречу.
Возможно, я забуду образ твой.
Пока ты у окна скучаешь вечером,
Меня наутро ждёт последний бой.

Раз, два, три,
Раз, два, три,
Раз...

Остановилась пластинка,
Вновь тишина в тёмном зале,
Плачет устало блондинка,
Обрывая цветки азалии,

Каждое зеркало помнит
Грацию худеньких ножек,
Бьются дожди в подоконник,
Призывая к любви осторожно,

Тянет на мрамор ступеней,
Каждый шажок словно мина,
Крайнее выступление
Умирающей балерины.

Раз, два, три, четыре,
Раз, два, три, четыре...

Смог бы хоть кто-то её превзойти,
Тянет носок под натиском ливня,
Достигнув конца, не в силах идти
К званию признанной публикой примы.

Сбив пальцы ног до багровой крови,
Бьёт ритм голосом звонким от боли,
Если бы все танцевать так могли,
Не было б смысла в её меланхолии.

Дождь барабанил легко и сурово
В затылки людей на шествии длинном,
В россыпь азалии на крышке гроба,
Где навечно упрятана балерина.

Раз, два, три,
Раз, два, три,
Раз...

Она любила голубые платья,
И шум волны, и музыку для вальса.
Она была прекрасна словно май,
И всё ждала своей любви и счастья.

Он был силён как статуя из камня,
И не терпел пустые разговоры.
Он видом всем напоминал январь,
И не хотел дарить любви свободу.

Густая ночь внезапно наступала,
Вуалью жуткой бросив город в тень.
Дурманящие ароматы бала
Перечеркнули уходящий день.

Они вдвоём смотрелись будто пара,
Танцуя грациозно, не спеша.
На них задумчиво подглядывал весь зал,
Рисуя смысл в каждом робком шаге.

И оба знали, что от них желают,
И танцевали, в стороны глядя.
Он будто искренне держал её за талию,
Она смеялась, будто бы любя.

А ночь туманила глаза суровым судьям,
И торжество вносило вклад роскошное.
Они принадлежали разным людям,
Пытаясь их оставить в дальнем прошлом.

Он очарован был, но думал о другой.
Она пыталась в музыке забыться.
Ушла та ночь с серебряной зарёй,
Не дав мечтам и новым чувствам сбыться.

Она любила голубые платья,
И долгие пустые разговоры.
Он был силён как статуя из камня,
И не хотел дарить любви свободу.