Фэндом: Учитель мафиози Реборн (чужой фанф) / завершен

Автор: Неизвестен
Фэндом: Учитель мафиози Реборн
Рейтинг:
Статус: завершен


Пригород Ассоро, поместье Феретти.
Старинный особняк, опустевший с пол века назад и не занятый даже крысами. Голый скелет и даже не призрак былого величия. Только стены, ощерившиеся грубой кладкой, по углам жухлая труха, всё, что осталось от шёлковых обоев с цветочным рисунком, обломки мебели, что не растащили слуги и мародёры, провалы окон и обвалившаяся крыша.
Не подходящее место чтобы умереть. Совсем-совсем, и романтизм, присущий юношам, не при чём. Просто Франу хотелось жить. До одури и сжавшихся в холодный ком внутренностей. Как и тогда, лет десять назад, в трущобах Сальбри, когда горло холодил острый нож, а в голове зазвучал голос учителя. Впервые и жутко, как договор с Дьяволом, но Фран выбрал быстро и не жалел, хоть слаще жизнь стала только чуть-чуть.
Вот и сейчас умирать не хотелось, ни здесь, ни где ещё. Только выбор совсем не велик. Фран отлетел, впечатавшись спиной в стену. Из лёгких выбило кислород, а в голове разорвался снаряд, так, что перепутался ещё держащийся пол с несуществующим потолком, в глазах мир выцвел, а уши, будто ватой заткнули. Больно. А дальше будет ещё больней.
Что может победит иллюзию, которая обманывает и людей, и машины? Не ново и даже просто – расчёт. Когда противник из плоти и крови, но с мозгом, как мощный компьютер, рассчитал первичные параметры среды, вот изменениям и не поверил. Так просто. И так обидно. Особенно, что умирать не чокнутому лысоватому мужику в толстенных очках, а молодому и любимому себе. Фран медленно сполз на пол, глотая поднявшуюся пыль и последние в жизни вздохи. А перед носом уже маячили колени палача. Вот и конец, с привкусом стали во рту и титановыми клещами на шее. Если бы Фран был наивнее, мог бы паниковать, и обязательно верить в чудо. А так, смотрел и размышлял, каким же двинутым придурком надо быть, чтобы вживить себе в тело тонну железок и радоваться этому, как ребёнок Рождеству? Может быть, повезёт, шею свернут раньше, чем станет нечем дышать и радости асфиксии не утащат в персональный Ад чуть раньше, чем это сделает лапочка смерть.
Как свистнуло лезвие, Фран не услышал, только увидел, в сочленениях протеза тонкий стилет, моргнул, и только потом картинку нагнал звук. Очкарик зашипел, рука конвульсивно дёрнулась и разжалась. А ножи заблестели в жидком лунном свете, входя аккуратно между бронированных пластин и делая обшитого железом придурка похожим на ежа. Раньше, чем задумался, Фран начал отползать.
Что случившееся невозможно, он понял, только вжавшись в заваленный мусором угол и глядя, как скрипят механические суставы, искря и выходя из строя. Очкарика выгнуло, как куклу на шарнирах, до хруста и пестрящего болью крика. А Фран не верил, подтянул к груди колени, устроил на них подбородок и дальше смотрел, будто и не касается его это, будто уже умер или не собирался так глупить никогда. Будто почти победивший враг по ту сторону экрана телека, а не в паре метров впереди.
Распаковаться мужик решил быстро. Выпрыгнул из брони, отсоединив всю силу непробиваемых бицепсов и вывалившись наружу, перевернулся через себя и выхватил пистолет. В бронежилете, гад, всклокоченный, с шальными от страха и кипящей внутри крови глазами. Громыхнул выстрел. И медленно осел, разошедшийся эхом звук.
- В Варии герои-спасатели завелись?! – Вопль улетел в темноту. А из теней выступил принц. Как в фильме ужасов – тихий шипящий смех, веер ножей в руке и улыбка от уха до уха. Коробочки на этой миссии использовать запретили, а так бы ещё эффектнее вышло.
- Ага. Хочешь, ещё крикну: «Только я имею право трогать эту лягушку!» – Дружелюбно и ласково сообщил Бельфегор. Так он говорил, когда злился или делал то, чего очень не хочется.

URL
2009-12-13 в 20:59
Гость
А потом снова запели выстрелы и полетели ножи. Читать среду, удачная идея против иллюзий, а вот поможет ли в сражении с психом? Фран ставок не сделал, только дождался, когда семпай победил.
- А вы, кажется, и правда гений. – Протянул он из угла, когда тело на полу отпустили последние судороги. – Или псих, такой, что он вычислить вашу логику не смог. Я за второе.
- Заткнись! – Огрызнулся принц. И в съехавшую на лоб шляпу прилетел стилет. – Шевели лапами, пока не загнулся!
Фран послушно зашевелил следом.

***

- Облажался! – Гаркнул Сквало, пробирая воплем до самых костей. Только злости не слишком много, не больше обычного точно. И к медикам пинком под зад послал, а уж потом устроил разнос.
- У Варии не бывает провалов. Ещё один, я тебя сам на куски порежу!
Фран медленно кивнул, как отмороженный и до чертей укуреный дебил. Да, да, само собой, не разу больше, только опустите уже, капитан.
- Всё понял?!
- Даааа. – Зависая на выдохе, выдал Фран.
- Тогда топай спать! И хорошо подумай. Ты теперь перед высочеством в долгу. И придётся с этим жить. Всё, пшол!
Фран пшол, не торопясь так, как воскресным утром по парку, в гостиную, где обычно отирается Бельфегор.

***

- Что я должен? – Принц развалился в кресле, перекинув ноги через высокий подлокотник, что-то листал. Как и положено принцам держал на лице скучающее выражение, густо перемешанное с презрением. К Франу он повернулся медленно и неохотно.
- А тебе так приспичило, лягушка?
- Не хочу быть должен. Особенно неуравновешенному типу вроде вас, семпай. – В зелёных и мутных глазах кохая царственное отражение Бельфегора молчало. Потом принц фыркнул и просиял неприятной ухмылкой.
- Тогда потребую оплатить натурой!
- Приду к вам после отбоя. – Фран развернулся и в сопровождении фирменного хихиканья семпая ушёл. Можно было остаться и хоть до отбоя спорить, но очень хотелось спать и принять душ.

***

- Так чего вы от меня хотите? – Маленький засранец действительно явился со своей обычной постной физиономией и без намёка на страх в глазах. Очаровательно. Только Бельфегор и сам не решил чего хочет. Убить бы, да только Сквало потом житья не даст.
- Подними руки.
Фран поднял. Как заводная кукла, какие Бельфегору дарили на каждый день рождения. Долго игрушки не жили, поэтому принц всегда радовался. Ломать и расчленять их, было почти так же интересно, как людей, только кровь не пачкала лицо и одежду. Приятно вспомнить, да и приказывать зарвавшейся мелочи очень даже забавно.
- А теперь попрыгай на левой ноге. Выше прыгай!
Фран послушно попрыгал
- Теперь на правой!

URL
2009-12-13 в 21:00
Гость
- А теперь!
- Может мне ещё погавкать, семпай? – Перебил Фран, глядя на королевскую особу, как на глупого надоедливого ребёнка.
- Если захочу, гавкнешь. – Хорошее настроение улетучилось, а всё потому, что сволочной лягушонок так хорошо умеет выводить из себя. – Хватит прыгать! Вытяни руки!
Вытянул гадёныш, как миленький. И даже не вздрогнул, когда на запястья поверх форменного кителя, намоталась леска, только напрягся и внимательно посмотрел на семпая.
- Зачем это?
- Узнаешь! – Бельфегор потянул, протащив, как на поводке, через всю комнату. Дойдя до кровати, огромной, с балдахином из пурпурного бархата, десятком перин и ворохом симпатичных подушечек с кисточками, как и положено настоящему принцу, поставил подножку и примотал руки послушно свалившегося кохая к резной спинке. Фран особенно решил не возражать - лежать мягко и удобно, а убивать семпай не рискнёт, сам проболтался, и пусть не надеется, что это забудут.
- Я так и не узнал. А вы между прочим тяжёлый. – Когда Бельфегор уселся ему на живот, Фран начал ёрзать. Из вредности, конечно, потому что знал, как неприятно будет семпаю напороться на его торчащие кости. Да и дышать удобнее будет.
- Потерпишь. – Многообещающе заявил принц и так же многообещающе повертел в воздухе нож. Может быть, хотел напугать, а может, просто привычка. Задумываться особенно Фран не стал, подполз немного выше, чтоб руки можно было устроить удобнее, и успокоился.
Если кого-то связал, надо действовать дальше - всегда считал Бельфегор и потому прикидывал, чтобы сделать ещё. Игра ему понравилась. Понравилось командовать Франом и понравилось его подчинять. Жаль только, шляпу с него пришлось снять, мешала к кровати привязывать. Да рот бы стоило заткнуть, а лучше зашить.
- Я всё думал, лягушонок, почему ты выживаешь, получив в спину привет с моими ножами. Может у тебя что-то запрятано под одеждой? – Бельфегор похлопал по наглухо застёгнутому кителю, тщательно, как обыск делал. – Вроде ничего нет.
- Есть мои рёбра, семпай. Не могли бы вы с ними помягче. – Если бы Фран не отозвался какой-нибудь гадостью, это был бы уже не Фран. Надо отрезать ему язык. Потом, когда станет ясно, почему не помогали ножи.
- До них тоже доберёмся. – Бельфегор отсмеялся и принялся расстёгивать куртку кохая. Пришлось даже привстать и сдвинуться, чтоб только растащить все пуговицы с петлями в разные стороны. Если изрезать будет быстрее, но так оказывается забавней. – Раз дело не в одежде, значит, что-то в тебе.
- Гениальное заключение, семпай. Я бы похлопал, но руки заняты. – Фран демонстративно пошлёпал стянутыми друг к другу ладонями.
- Радуйся, что они есть. – Бельфегор оскалился. Под кителем у кохая оказалась майка, идиотски-болотного цвета, но самая обычная. Переживёт без неё, решил принц и распорол хлопковое безобразие на кучу длинных лоскутов.
- А если это моя любимая? – протянул Фран, разглядывая отлетевшие куски ткани.
- Ты сам её одел. – Принц пожал плечами. Спорить сейчас не очень хотелось. Потому что живот у лягушонка оказался белый, почти как простыни, и впалый. А грудная клетка ещё тощее, чем у самого Белькегора. Под тонкой кожей хорошо проглядывались рёбра. Водя по ним пальцами, принц считал – один, три, шесть - все на месте. А нижние, плавающие, кажется, надави, и прошьют кожу, как клыки кого-то хищного, решившего выбраться в мир. Может помочь им? Два росчерка ножом, и будет кровь. Кожа у Франа обычная, только на шёлк похожа - прохладная, чистая, гладкая. Бельфегор повозил ладонями по бокам, придавил рёбра, просто, чтобы почувствовать их лучше. Проследил пальцами тонкие ключицы, думая, что такие легко ломать или приятно кусать. Попробовал. Сначала укусить, обхватывая крепкими зубами и медленно сжимая. Ломать расхотелось. Кохай пах утренней росой, как дымка тумана над озером или болотом. Наверное, лягушки должны так пахнуть.

URL
2009-12-13 в 21:00
Гость
- Только не говорите, что решили меня съесть. – Фран отозвался безучастным тоном, с запрятанным в нём напряжением и вопросом. Похоже, он совсем не понимал, что делает семпай и чего хочет. Семпай всего этого и сам не знал, делал, что хочется, и не старался понять, почему.
- Может быть. – Вкрадчиво шепнул он, вылизывая шею, как если бы по ней размазали любимое мороженое. И не сказать бы, что у кожи Франа есть вкус, и не сказать, что нет. Просто облизывать его, гладить, кусать - приятно, и хочется ещё. Принцы своим желаниям всегда потакают, вот и Бельфегор потакал. А в ответ ему о рёбра колотилось лягушачье сердце Франа. Звук такой громкий, что, кажется, слышно и в коридоре. – Может быть, я тебя вскрою. – Принц нежно шептал, прижавшись ухом к костлявой груди кохая. – Может быть, выпотрошу. А может, просто убью.
Бельфегор представлял, как кровь хлынет на простыни и покрывала, закапает по полу, забрызгает лицо. Как забьётся в судорогах лягушка, выпучив быстро тускнеющие глаза и искривив губы.
- Лягушек выращивают, чтобы вскрыть. Ты знаешь об этом, кохай? – Адреналин бил в кровь, устраивая бешеную скачку по венам. Мышцы потряхивало, как в предвкушении хорошего боя, читай между звуков, бойни. В висках шумел прилив, тёплыми волнами гуляя по телу. Бельфегор плыл в нём, скребя ногтями по обтянутым штанами бёдрам Франа.
- Каждый придурок на медицинском лягушек вскрывает, семпай. Их ряды примут вас с удовольствием. – Голос у лягушонка уставший, будто приходится объяснять что-то очень простое по двадцать пятому разу. А вот дыхание сбилось.
- Может, ты и прав. – Бельфегор приподнимается на локтях. Лягушку вскрыть может каждый. Порок боли уже проверили и перепроверили неимоверно много раз. А интересовался ли кто-то, как сделать лягушке приятно?
Мысль для принца неожиданная, но интересная. Потому что новое всегда интересно и всегда хочется испытать. И перед глазами бледная шея кохая с краснеющими и припухшими метками – красота. Бельфегор смотрит на бледно-розовые соски, маленькие, как леденцы в цветастых упаковках для детей. Если облизнуть, будет сладко?
Не сладко, но нравится, и принц облизывает снова. А Фран дёргается. И опять. Каждый раз, когда язык проходится по шелковистому бугорку. Когда Бельфегор прихватывает зубами и втягивает в рот, присасываясь, будто младенец в поисках молока, лягушонок вскрикивает.
- Да тебе это нравится. – Довольно шипит принц. Соски Франа удобно перекатывать в пальцах, а тихое поскуливание – хороший стимул продолжить.
- Вам тоже. – Кохай хрипит и смотрит потемневшими глазами. Зрачки расширены, а на скулах бледный румянец. Таким его Бельфегор раньше не видел. И даже не думал, что лягушка может выглядеть так. Потерянность и беззащитность, влажно блестящие глаза, будто просящие чего-то, горячее дыхание – таким Фран даже не раздражал. И любопытство повело принца дальше.
Что будет, если стащить с паршивца штаны? Умеет стесняться маленькая хладнокровная пакость? Что сделать дальше? И чего захочется самому? Его высочество веселился.
Расправляюсь с ремнём и молнией кохая, вытряхивая его из штанов и разводя безвольные коленки так широко и распутно, Бельфегор облизывал пересохшие губы и слушал самого себя. Приятно, когда сердце бьётся так быстро, когда напряжение сводит с ума и удовольствие тянет сделать что-то ещё. И он делает – гладит узкие бёдра, до красных пятен сжимая нежную кожу. Коленки у Франа острые, а щиколотки можно обхватить рукой, так что большой палец встретится с указательным. Тощая немощь, а не офицер Варии. Хотя, на костях принца мяса не многим больше. И это кажется очень смешным.
- Так вы подразумевали расплату телом в самом банальном смысле? Я был о вас лучшего мнения, семпай. – Тянет лягушка в своей обычной манере. Только выходит плохо, потому что ему нечем дышать, а заглушать всхлипы и говорить – всё вместе не так уж просто.
- Скажешь, ты против? – Бельфегор тянет кохая на себя, шарит ладонями по поджарому заду, но дальше не спешит. Что дальше он уже решил, но мнение Франа даже забавно спросить. Принц ждёт. А лягушонок молчит, смотрит, прищурившись, будто силится разглядеть глаза. Потом расслабляется и запрокидывает голову, открывая горло и дёрнувшийся кадык.

URL
2009-12-13 в 21:01
Гость
- Не останавливайтесь, сампай. – И Бельфегор доволен ответом. Как и доволен покорностью маленькой язвы, его широко разведёнными ногами и покрасневшим из-за притока крови членом. И собственным, стучащим в висках и выпирающим из штанов, возбуждением принц тоже доволен.
- Оближи пальцы. – Командует он, запихивая в рот Франу чуть ли не всю пятерню. А Фран облизывает. И от этого уже как-то неожиданно хорошо и весело до расползающихся перед глазами ярких кругов.
Бельфегор трётся лбом о напряжённый живот кохая, пока пальцы проталкиваются и растягивают его изнутри. Два сразу кажется слишком много, привыкнуть к ним и приспособиться у Франа выходит с трудом.
- Да у тебя совсем нет опыта, лягушонок. – Принц лыбится во все тридцать два зуба. Намокшая чёлка липнет ко лбу и вискам, смотреть сквозь неё уже не так просто.
- У вас тоже не особенно много. – На выдохе цедит кохай, выгибается, будто хочет свернуть себе шею или выломать парочку позвонков. Больно, должно быть, только и возбуждение его не проходит.
Бельфегор усмехается и облизывает головку. Франа приятно облизывать – шею, грудь, бёдра, живот. Здесь тоже, по тонко коже члена вверх и вниз. Слушая вскрики, такие беспомощные, что в животе сворачивается огненный шар. А нутро у паршивца горячее, гладкие мышцы сжимают пальцы, привыкая, но всё равно узко. От ощущений Бельфегор дуреет, почти как от горячки боя и чужой, пропитанной кровью, смерти.
- Ну, хватит! – Терпеть уже не возможно, да и не привык принц в чём-то себя сдерживать. Он выпрямляется, путаясь в пальцах, расстёгивает свой ремень и штаны. Его трясёт и кидает в кипяток собственной крови, обжигающий изнутри. Хорошо, что тело тренировано и на кульбиты пригодно даже в таком состоянии. Бельфегор оказывается верхом на Фране, почти уткнувшись пахом ему в лицо. Тот, быстро сообразив, открывает рот. Всего пару толчков в горячую влажность, чтобы смазать себя. А оторваться получается только из чистого упрямства.
Принц, как избалованный ребёнок, когда чего-то хочет, стремится получить это сию минуту и прямо сейчас. Во Франа он толкается быстро, задрав ему ногу выше головы и крепко сжав бёдра. Резко и быстро, так что кохай шипит и морщится от боли. Лицо у лягушонка красное, будто ошпарили кипятком, но возражать не спешит. Ему бы привыкнуть и изогнуться удобнее. И Бельфегор соображает, что надо помочь.
Немного бесполезной возни, и они дышат вместе. И двигаются в один ритм, резко вперёд и медленнее назад. Не слишком осторожно, но обоим уже плевать. Франу будет больно до самого конца, первый раз по-другому вряд ли возможно. Но кроме этого, его выгибает дугой, лицо сводят гримасы, к которым и не представить, что пригодно его лицо. Уголки губ приподнимаются только чуть-чуть, а в слепо водящих по складкам балдахина глазах плещется кайф. Дальше Бельфегор не разглядывает, запрокидывая голову, чтобы глухо шипеть и стонать. И двигаться, теряя границы себя в сладко-душной, доводящей до края эйфории.
Лягушонок внутри горячий, податливый, так, что плавятся связные мысли у принца в голове. И лягушонок сам двигает бёдрами навстречу, толкается в обхватившую член руку, будто не знает, куда приятнее себя деть. Кончает он вторым, отстав лишь на одно движение рукой и изогнувшись, немыслимо выгибаясь в суставах. Когда Бельфегор падает на него, будто подстреленный, погребённый девятым валом восторга, Фран бьётся ещё с минуту, потом затихает, шумно и глубоко дыша.
- Долг возвращён? – Шепчет он сорванным голосом и пытается шевелиться. Ходить будет больно ещё несколько дней, но секс того стоил. – А вы, между прочим, всё такой же тяжёлый и теперь потный, семпай.

URL
2009-12-13 в 21:01
Гость
- Ты тоже не благоухаешь. – Если бы лягушонок научился хоть иногда молчать, цены бы ему не было, решил Бельфегор, затыкая кохаю рот поцелуем. Обкусанные губы послушно зашевелились в ответ, а языки сплелись, как в очередном споре. Пожалуй, целоваться с Франом надо чаще - и самому нравится, и чёртова мерзость молчит.

***

Пригород Ассоро, поместье Феретти. Год спустя.
Война кончилась. И, что странно, оба они выжили, и даже почти без потерь. Едва отгулявшее своё лето было жарким. Дохлое мясо сгнивало и разолгалось быстро. Не удивительно, что от годовалого трупа остались только железки и пара костей. Кто-то, скорее всего, полакомился халявой. А остальное не пережило температур. За щербатым скелетом стен зеленели отяжелевшие от сочных ягод виноградники, небо стелилось ярко-голубым полотном, обнимая горизонт, а в тени безжизненного здания гуляла свежая прохлада.
- Преступник всегда возвращается на место преступления, семпай? – Фран вошёл следом и огляделся.
Миссия выпала недалеко, в соседнем городе. Принцу стало любопытно заглянуть и сюда. Сияя довольной улыбкой, он прошёлся по давным-давно разорённой зале, выглянул из окна, пнул испещрённый ржавчиной бицепс. Титановый сплав? Рухлядь.
- А, может, мною двигал романтический порыв! – Бельфегор развернулся на каблуках, глядя вверх в высокое чистое небо. Заброшенный дом и заброшенная земля, только в таких местах бывает достаточно тихо. А после хорошо сделанной работы настроение перевалило за градус «прекрасное».
- Вы не умеете шутить. – Фран держался в тени, по привычке заложив руки за спину, и наблюдал.
- Это ты не умеешь их понимать! – За год принц стал огрызаться почти беззлобно и пикировки растягивались на часы. Обычно, их разгонял капитан, громким воплем и увесистым пинком для скорости.
- Нам возвращаться пора. – Без особого энтузиазма напомнил Фран.
- Успеем. – Бельфегор легкомысленно махнул рукой. – В такой денёк не хочу слушать вопли Сквало. Лучше приму от тебя плату за старый должок.
Принц перетёк за спину Франу и начал бесцеремонно лапать. Знания дела у него прибавилось сильно, да и где что у кохая запомнилось очень уж хорошо.
- А вас не смущает, что долг давно отдан. – Уныло тянул иллюзионист, не мешая шарить у себя под одеждой.
- Ни капли. Принцы имею право забирать долг сколько угодно раз. – Если бы Фран действительно возражал, не стоял бы открытым приключениям столбом. Это Бельфегор выяснил за последний год и начал даже различать настроения кохая. Как сам он думал, от скуки.
На грязный пол слетели подкрашенные уже высохшей кровью кители, сначала франов, потом Бельфегора. А следом за ними на четвереньки приземлился иллюзионист. Сзади принялся колдовать принц, быстро спуская штаны и растягивая. Теперь Франу хватало небольшой подготовки и больно бывало лишь по взаимному желанию, да особому настроению. Чуть ниже крестца принц вдумчиво поводил языком, потом прижался бёдрами. И началось веселье.
Пара неспешных толчков - Фран полетел в небеса, прогнулся, удобно устроив голову на скрещенных руках, подался на встречу. И снова. И ещё. И опять, пока их обоих не вытряхнет из собственных тел дошедшим до пика наслаждением, пока не выгнет судорогой ослепительная разрядка и концентрированный кайф.
Фран тихо постанывал, без особого смысла глядя перед собой. Глаз вдруг зацепился за ржавую железяку. Сквозь сладкий туман пробилась едкая, радостная мысль. Фран тонко улыбнулся, как научился совсем недавно, и хмыкнул. «Вот так случилось, приятель, тебя объели крысы или ещё какая гадость, а я тут праздную жизнь, выгнувшись под семпаем, и умираю от удовольствия, а не ножей».
Куртка под носом пахла принцем – его безумием, кровью – им полностью и целиком. Фран зарылся лицом в ткань и, не сдерживаясь, застонал.
- Семпай… семпай… - Он звал срывающимся, тягучим шёпотом, как делал иногда, чтобы побаловать Бельфегора. И сзади самодовольно зашипели, до синяков притягивая за бёдра.
В неживой тишине по серым стенам вверх ползли стоны, солнце кидало вниз щедрый и тёплый свет. И, дойдя до своего предела, Фран кончил на смытые куртки, а принц кончил в него. Звук громкого последнего вскрика улетел далеко вверх, в безоблачное небо ранней сицилийской осени.
А капитан Сквало потом долго, привычно, орал.

ОХРИНЕНЫЙ ФАНФ

ну я как честный чел))))сразу написала)))СТЫБЗЕННЫЙ))))))))))))