Клан: Последняя история Страница 216

- Подожди, - тихо прохрипел Ян, закрывая глаза и глубоко вдыхая. Выдох. Лишаться объятий Хана не хотелось, но он все же просунул руки в рукава пиджака и слегка приподнялся, поворачиваясь к Маалику лицом. Ладони уже успели замерзнуть, и он приложил одну к горячей щеке ученого. Приблизился. Очередной поцелуй, просто потому, что хочется. Он не стал его углублять, просто коснулся губ и долго не отстранялся. Затем, когда рука соскользнула, Ян поднялся и потянул Хана за собой. Приведя себя в порядок, одноглазый нехотя очертил пальцами ручку двери, словно размышляя, открывать ее все-таки или нет.
- Ну что ж, - дверь щелкнула, и он вошел внутрь, оценивая представшее зрелище. Однако никто не обратил на начальника никакого внимания, продолжая веселиться.

Как ревнивая женушка. Руки так и зачесались, желая отодрать приставучую бабенку от Маалика. Его Маалика. Бабенка... Ян в очередной раз мысленно схватился за голову, осознавая, что свой возраст в последнее время вспоминает все чаще и чаще. Посмотрев на Хана как на последнего врага народа, пускай и понимая, что к женщине ревновать глупо, одноглазый развернулся и прошествовал к стойке. Полная тишина и отдающиеся в ушах собственные шаги его как-то напрягали.
- Ну что же вы? Продолжайте, - бросил Смерть развеселым подчиненным, щелкая зажигалкой и усердно пытаясь зажечь сигарету. Народ засуетился, и вскоре музыка вернулась на место, оглушая и заставляя натягивать на лица широченные улыбки. Девушка, оставшаяся на столе, возобновила танец. Вскоре и сам ученый был затянут на стол и втянут в самый пыл веселья. Ян закатил глаза и, выпустив в потолок колечки дыма, кивнул повару. Тот с довольной миной скрылся на кухне.

Давно в трактире не было так шумно. Раньше так было каждый вечер, и Ян, весь из себя уставший и раздраженный, ненавидел это. Смерти было все равно. А вот как бармен, каждую пылинку сдувающий со своей стойки, он был даже рад тому, что народу весело в его заведении. И вот сейчас, смотря как Маалика стремительно уводят прямо у него из-под носа, он думал, разгонять всю эту тусовку или нет. С одной стороны, одноглазому нравилось то, что канцелярские вновь вернулись к привычному настрою. Но с другой стороны, было стыдно перед теми, кто умирает буквально за дверью. Скорее всего от того, что он продолжал чувствовать себя виноватым в скором конце.
- Во дают!
Ян вздрогнул, отвлекаясь от взгляда Хана и оборачиваясь к вернувшемуся повару. Перед одноглазым опустилось все то же мясное блюдо.
- Попробовал с тем соусом, с которым он советовал, - самодовольно произнес мужчина и странно уставился на начальника, явно ожидая похвалы.
- Ну молодец, - Смерть опять отвернулся и удивился тому, что Маалик продолжает все также жалобно смотреть на него. И все бы ничего, но болтающееся на нем существо раздражало. Однако, лезть и снимать ее возможности не было, так как он все же решил, что не станет мешать веселью, ударившись в ностальгию.
- Кушайте, - опять подал голос слегка обиженный повар, пододвинув тарелку ближе к Яну. Тот изумленно воззрился на него, отчего канцеляр даже опешил.
- Я?
- А для кого я, собственно, готовил?
- Так для него же, - кивок на Хана и недовольный взгляд на подчиненного.
- Тем не менее, вам тоже не помешает, - тарелка поехала еще дальше и уже уткнулась в лежащую на стойке руку одноглазого.
- Не буду я.
- Будете.
- Не буду.
- Кушайте, я сказал.
- Че?
- Ешьте.
- Паско нет уже, зато теперь все вы в сговоре. Да-да, точно знаю. Не буду я есть, - ворчливо произнес Ян, слезая со стула. Повар встрепенулся и, перегнувшись через стойку, проорал ему вслед, перекрикивая музыку:
- Ну волнуемся же!
- Да-да, - под нос пробубнил одноглазый, пробираясь к злосчастному столу, являвшемуся местной обителью похоти и разврата. Остановившись на приличном расстоянии, дабы пьяные дамочки и его не затащили в свои такие же пьяные объятья, он довольно громко произнес, прихлопнув в ладоши:
- Господа хорошие, человека мне отдайте, будьте добры. А то он умрет голодной смертью прямо у вас на руках.
Девушки переглянулись и, с отчаяньем вспомнив, что им-то есть не обязательно, в отличие от людей, вздохнули. Маалик был спущен на пол.
- Со спущенными штанами, без футболки, ай да пупс, - недовольно и тихо произнес Ян, хватая Хана за локоть и увлекая его за собой к стойке. Гам возобновился, народ довольствовался оставшимся Заком.
- Приятного аппетита, - со вздохом произнес повар, тарелка на этот раз была пододвинута к усаженному ученому.

Бровь нервно дернулась. Тяжелый взгляд на повара, который тут же покрылся тремя слоями пота и покосился на улыбочку Хана.
- Я не буду есть и ты прекрасно знаешь это, - Ян тоже улыбнулся подчиненному, однако это выражение лица не сулило ничего хорошего, - Ты можешь идти.
Мужчина шикнул и, обойдя стойку, присоединился к общему веселью.
- А ты, зайка моя, жри, - раздраженный вздох. Одноглазый уселся на стул возле Хана, спиной к стойке. Затянувшись сигаретой, он почему-то взглядом искал в толпе Эклер. Видеть девушку в подобной обстановке было привычно. А подобная обстановка без нее - как раз-таки непривычно.

Ян закрыл глаза. Когда открыл, уже смотрел на Маалика. Все нежелательные темы были затронуты, а ответов нет. Совершенно. Больше всего заботила Испания, врать и уворачиваться уже бессмысленно. Он в очередной раз почувствовал острый укол вины. Одноглазый не знал, какой реакции ждать от Хана. Говорить об этом всем не хотелось. Но рано или поздно пришлось бы. Вздох. Ян опустил голову и, промолчав с минуту, произнес:
- Слишком многое потерял, вот и ищу. И зачем кормить мертвое тело? В Испании дождь и холод.
Ответы на все вопросы. Скомканные и не способные удовлетворить интерес Маалика. Однако говорить большее не давал противный ком, вставший в горле. Да и в принципе слов, как таковых, не было.
Ян выпустил дым и посмотрел на Хана. Вышел какой-то забитый взгляд.
- Я не пущу тебя туда.

Он даже сказать ничего не успел. Маалик уже исчез из его поля зрения, когда в голову пришел более-менее вразумительный ответ.
И тут его будто бы бросили в ледяную воду. Он смотрел на всю эту пеструю толпу, такую счастливую и громкую, и понимал, что здесь абсолютно лишний. Это было даже не одиночеством, а чем-то более мерзким. Взгляд скользнул по всем улыбчивым лицам, по стене и уткнулся в железную дверь, за которой только что скрылся Хан.
- Ну нет же, - прохрипел одноглазый и, поставив локти на стойку, пальцами зарылся в волосы. Зажмурился. Выдохнул. Открыл глаза. Канцелярский билет. Смерть поднял бумажку и покрутил ее в руках, каким-то серым взглядом смотря сквозь нее. Противное чувство не хотело его покидать, и сбежать от него у одноглазого тоже не получалось. А дальше довольно странный порыв. Выхватив из бара бутыль демонического спиртного, он еще раз взглянул на подчиненных. После глухого хлопка, который никто не услышал, Ян отложил пробку и поднес бутылку к высокому стакану. Замер. Цыкнув, одноглазый припал ртом к горлышку. Как только обжигающая темная жидкость коснулась языка, он поморщился и отставил пойло, вытирая лицо рукавом и откашливаясь.
- Ну и дрянь они пьют, - заключил Смерть, глядя на бутылку. Горячая жидкость пустила по телу колющее тепло и обожгла горло. Рука опять обхватила бутыль. Еще глоток. Еще и еще. Он помнил, как однажды Паско говорил ему, что такие крепкие напитки, а тем более демонические, Тейлор не выдержит. Алкоголь ударил в голову. Ян тряхнул волосами и убрал наполовину выпитую бутылку подальше. И как раз в этот момент вернулся Маалик, чего одноглазый совершенно не ожидал. Кажется, Хан извинился. Ян открыл рот и уже было хотел что-то ответить, но вовремя понял, что слов-то и нет. На этот раз вообще никаких. Кивок ученому. Легкая улыбка и усталый, с пьяными нотками, взгляд.
- Все нормально, забудь.

- Стриптиз? - на выдохе переспросил Ян, прикрыв глаза и даже не думая вырываться, - Хочешь, чтобы я как она на тебе повис? И да... станет. Еще как дурно. Нечего было меня одного оставлять, козлик.
Слишком близко. Еще и дыхание обжигает. Едва уловимый знакомый аромат. Одноглазый подался вперед и коснулся губ ученого. И как-то плевать было, заметит кто-то или нет. Безрассудно и неуместно. Но он не хотел отстраняться, ладонь скользнула по руке Маалика, сжимающей пиджак, и заставила ослабить хватку.
- Я не все выпил. Еще осталось. Как раз хватит для того, чтобы совсем уж дурно стало... только посмей отвернуться или уйти, сразу допью, и тебе будет за меня стыдно.

- Толпа не толпа, какая разница... стесняешься, что ли? - Ян усмехнулся и опустил голову. Хан не смотрел на него, отвернулся. В принципе, уже можно было хвататься за бутылку. Что он, собственно говоря, и решил сделать. Резкое движение и бутылка уже почти в его руках, но по вискам ударило, а в глазах распустилась темнота.
- Ууу, - протянул одноглазый, ставя локоть на стойку и зарываясь пальцами в свою пшеничную шевелюру, - Есть контакт.
Кровь будто бы бурлила. Глухо отдавался учащенный стук сердца. Напиток, все-таки, оказался слишком крепким для человеческого тела.
- Не дам. Курить вредно, - себе под нос ответил Ян, опять мотнул головой и обошел стойку. Больше ничего не сказав Маалику, он протиснулся сквозь толпу и на заплетающихся ногах понесся в сторону маленькой деревянной двери, на которой красовалась незамысловатая надпись, когда-то оставленная Бертой. Шаг внутрь, звук захлопывающейся за ним двери, еще шаг, к раковине. Взгляд на зеркало. Все лицо горело, глаза будто бы мутнели.
- Красавчик, твою налево, - Ян врубил холодную воду и хорошенько умылся. Темнота отошла. Однако по голове словно продолжали долбить, ноги подкашивались, а остальное тело требовало активных действий и веселья.