Генералы наших времен. / Рассказ / R /

Глава первая - Пустые разговоры.
- Здарова Мишаня! Че развалился посреди поля? В ожидании геморроя, что ли? На улице плюс одиннадцать, да и земелька еще не прогрелась - не в Сочи живешь!

- Во Франции разрешили однополые браки, какой - то псих, снова устроил пальбу в США, скажи, Лех, это время или люди виноваты?

- Это кара Божья за грязные помыслы мира этого! - смеясь, проговорил кареглазый, высокий парень с черными, словно смола, волосами.

- Кара говоришь, - прошептал себе под нос молодой человек. - А по мне, так это жизнь, не больше и не меньше, все мы люди и все мы ломаемся рано или поздно, хоть разок да ломаемся.

- Долго будешь зад морозить? Размышляя о вечном и бесполезном? Мы и так сегодня две пары прогуляли, а до сессии, если ты не забыл, две недели.

- Эх! Нужно было другой факультет выбирать.

По Алексею прокатилась дрожь, глаза выпучились от напряжения, зубы начинали поскрипывать от злости.

- Да ты! Ей богу! Если сам на коне, так не :bip: других мордой в грязь окунать! - от глубоко дыхания ноздри яростного собеседника раздувались с такой силой, что казалось, сейчас они порвутся.

- Да не бунтуй, Лех! Зазнался, признаюсь, точнее, забыл, что ты задрот в учебе, - усмехнувшись. - Но один :bip: позади меня плетешься!

- И проклял Бог человека, что зверски до самой смерти избил лучшего друга своего, аминь.

Михаил подорвался с земли, сменив лежачие положение на молящую стойку на коленях:

– Прости меня брат, дуру грешную, за свой «длинный язык» и высокие умственные способности!

- Бог всех простит.

Зловещая аура под стать волосам парня, заставляла Михаила всерьез задуматься о своих шутках.

– Я осознал, каюсь, но избивать слабого, но прекрасного, обаятельного, умного, остроумного, обворожительного, и просто…

- Симов, Ковалев, сматывайте удочки с поля, сейчас футболисты на тренировку придут, голубки емаё! - донесся женский крик из дали, за пределами университетского футбольного поля.

- Вот :bip:, все не угомонится, извращенка долбанная. Ах ты! Феминистка :bip:, ты кого :bip: назвала? Иди сиськами торгуй за свободу и равенство!

- Да пошел ты в эпоху Древней Греции, там тебе самое место, Михаил Петрович!

- Да это ты иди в друзья к силикону запишись, а то смотреть больно! Доска двухметровая!

- То сиськами торгуй, то их нет у меня, определись, недомерок!

- Ты че? - Алексей, стоя напротив возмущенного объекта, ростом около ста семидесяти сантиметров, со светлыми волосами, еле сдерживал смех. – Ты сейчас мне друг или враг?

- Мих, прости, но она тебя уделала, ты же знаешь, я тащюсь от таких моментов.

- Тебя гомиком назвали, а ты кайф ловишь от того, что меня уделали в словесной перепалке?

- Я готов принять это оскорбление ради такого момента. Я двенадцать лет тебя знаю, и двенадцать лет мучаюсь от того, что тебе палец в рот не глади пол руки откусишь.

- Спасибо тебе за теплые слова. Ладно, погнали на пары, а то Скряга снова сбесится, что лучшие студенты факультета его занятия не посещают.

***

- Сегодня тема нашего занятия «проблемы Войны и мира», как ведет себя общество в хаосе и безопасности, и как это отражается на личности отдельных субъектов. Каким должно быть так называемое «мирное время», чтобы не допустить кровопролитных конфликтных ситуаций.

- Миша, Миш, ты оглох?

- Чего тебе, Светик? - пробормотал, отрывая голову от парты, светловолосый.

- Чего - чего? Себя не жалеешь, так нас пощади, если Скряга увидит, что ты дрыхнешь на его парах хорошим это не закончится!

– Да ладно, ты…

- Михаил Петрович, я смотрю вам не интересно? Может, вы считаете мои доводы неубедительными и у вас есть свои предложения? Может, порадуйте меня и удивите?

Посмотрев в окно аудитории и сконструировав свой рот по лягушачьим признакам, Михаил, с улыбкой до ушей, лениво приподнялся из - за парты.

- Удивить? Да запросто! - глубоко вздохнув, затем выдохнув и сделав каменное, до неприличия для него самого, серьезное лицо, пропуская мимо ушей просьбу девушки. – Да простит меня Штирлиц, - громко хлопнув ладонью по парте. - Гитлер Жив!

Секундная тишина нарушилась не удержавшимся парнем на задней парте, что топая ногой, схватившись за живот, пытался перебороть смех, нависший над ним проклятьем. С возмущенным взглядом профессор Ружнев, доктор наук по социологии и политологии поправил очки, сделав попытку принять вид, что сейчас ничего не было.

- Господин Ковалев, кажется, наконец справедливость восторжествует и лучшим студентом после предстоящей сессии будете именно вы.

Друг «идиота», который только что подписал себе приговор, оказался действительно другом, и с перепуганным видом красочно и чувственно внес свою лепту.

- Черт, Миха, почему ты мне раньше об этом не сказал? Это ведь значит, что мир все еще в опасности.

- Без паники, Алексей Дмитриевич, пока что у мира есть мы! Ему не суждено утонуть в своей собственной крови!

И снова гробовая тишина застелила аудиторию, профессор повернулся к студентам спиной, устремив свой взгляд на доску, невидимая для глаза, но ощутимая для сознания студентов сила преподавателя сотрясала стены. Умерев свой пыл, обернувшись, Скряга выдал:

- Контрольная, так контрольная, - после чего жгучие взгляды и недобрая молва устремились в сторону провинившихся.

***

- Занятие окончено, попрошу сдать ваши работы, уважаемые студенты, перед своим уходом.

На центральном ряду за четвертой партой от преподавательского стола раздавался негромкий, немного умственно-отсталый, смех виновника контрольной.

- Мишаня, надеюсь, ты не перестарался?

Взглянув с ехидной улыбкой на кареглазого друга, Миша разъяснил:

- Мое сочинение, Лех, безупречно.

- Этого я и боюсь, умник.

- Симонов, ваше время вышло, прошу сдать работу.

- Нет проблем, Игорь Валентинович, - спустившись, или скорей поднявшись, из преисподней своих мыслей, зеленоглазое невысокое существо покорно положило четыре листа формата А4, с загнутыми уголками, на стол профессора.

- Не важно, что там написано, господин Симонов, для вас, конечно, не проблема написать сочинение по мною предложенным темам, этот бой я проиграл, но, да простит меня Гитлер, мой ответный удар будет по масштабнОсти и ярости сопоставим с «Курской дугой», поэтому советую вам, фрицам, подготовится.

Михаил быстро переменил свое настроения, от надсмехающегося до высокомерного и сердитого.

- Шутки шутками, профессор, но перегибать тоже не стоит, СССР часть истории нашего отечества, к которой искренне патриотично я отношусь, потеряло почти двадцать семь миллионов человек, не стоит об этом забывать, и не стоит таких как я называть фрицами, - блондин до придела понизил голос. – Себе дороже, - после чего, немедля, покинул аудиторию.

- Мишань, стой, да стой ты! - ухватив за плечо, Алексей остановил разъяренного друга. – Походу, не профессор, а ты сейчас перегнул!

- В смысле, Лех, перегнул!?

Позади хрипловатым голосом донеслась фраза:

- Че за шум, а драки нет?

- Коля, Коля, Николай, чего гриппованный в универ приперся?

Подойдя к товарищам, Коля положил руку на голову низкого.

- А че такое? Гриппа ипужался, что ль, Мишуль?

- Харе русский язык коверкать, только мне это дозволено.

- Да фигушки тебе, единоличник нашелся! - убрав руку с его головы.

Внезапно здание первого корпуса пошатнулось, вперемешку с треском бетонных стен донеслись огромные хлопки, похожие на взрыв, со стороны второго корпуса. Ребята, мгновенно переместившись к окнам в коридоре, наблюдали как целое здание второго корпуса обрушивается, словно карточный домик.

- Теракт? - неуверенно прошептал Михаил. – Драпу из здания, пока не поздно!

Пробежав длинный коридор, друзья перекинулись взглядами – пятый этаж, лифт не вариант, значит лестница.

- Ты здесь самый умный, тебе и спасать наши шкуры!

- Тебя, Колян, грипп походу совсем сморил, раз несуразицу несешь.

Проскочив два лестничных пролета, судьба первого корпуса последовала второму.

– Вот так пичалька, в двадцать годков помереть под завалами, - вслед за словами зеленоглазого последовало полное обрушение здания.

- Темно - то как, неужто ни в рай, ни в ад не взяли? Место, что ли, зажмотили?

- Смотри за общими показателями, нам бесполезные ни к чему, своих хватает.

- Чего?