История давно минувшего: Хозяин пустыни Страница 23

ksenyaLu · Сообщение отредактировано в 12:18 08.09.17

- Почему же не касается? Лин-Лин... - кинжал упёрся в грудь сильнее и проткнул кожу Кайрата. На лезвие скользнула капелька крови. - Ты ведь знаешь, кто я теперь? Уверен, к тебе наведываются всякие марды, прикрываясь моим именем. Но тебя это не волнует, Туэ. Деньги... Вот, что заставляет садиста внутри тебя забыть даже собственных богов, которые, говорят, солидарны с тобой в забывчивости. Сколько, Лин-Лин? - Кай сделал шаг вперёд, игнорируя острую сталь, и Ави пришлось отступить. Его спина коснулась закрытой двери, и дияр поставил с двух сторон от него руки. - Сколько стоит "святое"? - голос Кая стал тише, проникая только в уши нируанца. - Сколько стоит твоя милость? Сколько нужно заплатить, чтобы ты забыл свою неприязнь и покинул Танааль со мной? У меня ты сможешь удовлетворить почти все свои желания. Без оглядки. Соглашайся. Покинь это место раньше, чем тебя заставят его покинуть. Будущее работорговли за Сэх-Рой. Скоро мой Закрытый дом будет известен по всему Тирмарду. Даже жители островов не удержатся от желания посетить его. Разве ты не хочешь, чтобы часть этого желания была твоей заслугой?

Poka-Moka · Сообщение отредактировано в 12:42 08.09.17

Он ощутил те же чувства, что и при получении нируанки. Мысленная чаша весов вновь качнулась, но в этот раз деньги слишком быстро утратили свой вес, и Туэ, наученный горьким опытом, чуть приподнял голову, чтобы посмотреть Кайрату в глаза.
- Ты пытаешься купить меня? – голос его прозвучал холодно. – Как одну из девиц, что теперь украшают твой памятник самому себе? Ты куда более падок на деньги, чем я. Откуда тебе, мард, что-то знать о богах? Я знаю, ты привык, что все легко идет к тебе в руки. Но я не собираюсь в очередной раз становиться одним из твоих… - он замолчал, подбирая слово, с гримасой легкого раздражения, - … трофеев. В отличие от тебя, у меня остались крупицы чести, посему подыщи себе другого простачка, что купится на обещания золотых гор, ибо меня и мои желания удовлетворить тебе никогда не удавалось и не удастся.
Пальцы легли на ручку за спиной, поворачивая ее, и дверь открылась. Воспользовавшись полученным пространством, Ави легко вывернулся из ловушки рук дияра и протиснулся мимо него обратно в комнату, попутно вытирая об его одежду кинжал.

ksenyaLu · Сообщение отредактировано в 13:20 08.09.17

- В очередной раз? - Кайрат погладил пальцами ручку, потянул за неё и дверь снова закрылась. - Разве ты когда-то был моим... трофеем? - он оглянулся и посмотрел в холодные глаза нируанца. Некоторое время зрительный контакт не прерывался ни звуком. - Ты не нужен мне в качестве трофея, Линн Туэ Ави. Я предлагаю тебе жизнь без глупых терзаний, - он обвёл жестом комнату Ави. - Считаешь, это то, чего ты достоин? - Гостеприимный насмешливо хмыкнул, покачав головой. - Серость, затворничество, уныние, пьянство? Здесь никто не увидит твой талант, а те, кто увидят, не смогут по достоинству оценить. - Кай смотрел на гордую осанку Линна, которая в интерьере его спальни казалась неуместной шуткой. - Я буду ждать тебя, Лин-Лин. Ведь нируанки в моём Доме могут появиться только благодаря тебе.
Открыв дверь, дияр прислушался к звукам, доносящимся снизу.
- Ребёнка своего можешь с собой прихватить. Ей найдётся достойное место. До встречи, Лин-Лин.
Кайрат вышел из комнаты и быстро спустился по лестнице.

BelkaValka

Прохлада внутри Драконовых пиков стала отдушиной для Офелии. В Танаале и его окрестностях она чувствовала себя необычайно хорошо. Безжалостное солнце не пыталось спалить ей кожу, песок не забивался в обувь и одежду, вызывая зуд в разных местах, а милейший нируанский снобизм радовал отсутствием громких возгласов, да громкого фонового трёпа. Даже влажность, царившая в подгорном городе, не трогала некромантку, с ней она готова была примириться в угоду остальных плюсов.
Курсе гуляла среди торговых рядов, не торопясь отвлекать своим появлением Лималя, ведь здесь у нее висел вопрос, который сложно решить в письмах. Слуга с вещами Офелии шел немного впереди, чтобы хозяйка могла постоянно наблюдать целостность, как багажа, так и мертвеца. Еще он неплохо расчищал маршрут, позволяя женщине не напрягаться в плотном людском потоке, лишь иногда маневрируя среди особо юрких мардов. Часто она останавливала спутника силой мысли, чтобы подойти к одному из прилавков и завести чисто деловую беседу. Хоть запросы и выделялись из общей массы горсткой специфичности, но жадные торговцы редко отказывались, оставляя открытым лишь несколько незначительных вопросов. Так незаметно, лавка за лавкой, Офелия дошла до нужного ей нируанца. Он, как и все прочие дельцы, с которыми сегодня успела поговорить некромантка, продавал рабов.
- Лин Курсе, давно вас не видел, безмерно рад. – Мужчина врал безбожно, но ни один мускул на лице не выдал пройдоху.
- Не согласна. – В речах лин ложь отнюдь не правила бал, женщина просто изящно давила собеседника тяжёлым взглядом. – Не будем утруждать друг друга. Я опишу ситуацию со своей стороны. После вы можете попробовать оправдаться, но исход предрешен. – Она на несколько секунд замолчала, и ниру уже хотел открыть рот, но жест рукой остановил порыв. – Одним солнечным днем, когда ничто не предвещало беды, я заказала у вас несколько тел, подробно описав обычные прихоти. Они пришли самым быстрым караваном, похвально, - чуть низковатый голос Офелии легко справлялся с нужными акцентами, придавая речи неспешную красоту, - но удивлению не было предела, ведь цена значилась в два раза выше. Я не дура, и смогла связать одну мою оплошность с вашей. Мой коллега обратился к вам и, неумеючи торговаться, согласился дать достаточно много денег за товар, цена которого грош. Вы же, окрыленные победой, решили провернуть наглый трюк со мной. Так?
- Ох, лин Курсе, спрос на товар растет, цены меняются, все происходит так быстро и непредсказуемо, как бы мне не хотелось, но поступить так заставила судьба.
- Если бы все было непредсказуемо, да подвластно судьбе, то в торговле вы бы долго не продержались.
- Конечно, - нируанец поднял уголки губ, - вы безусловно правы. Но деньги пришли в срок, это дало основание полагать, что вы остались удовлетворены.
- Скрепя сердце я заплатила, конечно. Но теперь стою перед вами и разрываю наш уговор.
- Столь категорично? Может обсудим новые условия нашего сотрудничества?
- Чтобы сторговаться до старой цены? Я и без того потратила слишком много сил, упражняясь в словоблудии. – Курсе впервые оторвала взгляд от собеседника, осматривая пространство вокруг. – Письма - удивительное изобретение. Советую предупреждать следующих клиентов письменно, об самовольном изменении соглашений.
Брови некромантки чуть нахмурились и это единственная реакция, которая досталась нируанцу. Офелия не терпела в людях много хороших черт, еще больше плохих, но предательство среди них легко вырывалось вперед на белом коне и с золоченой короной на челе. Вот и сейчас она не намеревалась терпеть подобное от торговца, что поставлял ей тела для некромантии уже очень долгое время. Курсе развернулась и все ее внимание собрал на себе шпиль Академии, к которому она решила направится прямо сейчас.

ksenyaLu · Сообщение отредактировано в 19:33 10.09.17

Ярин любил родительский дом. У дагларов Гранмора не было принято совместное проживание детей и родителей после пятнадцати лет. Но в Танаале всё обстояло иначе. Мохнатых мальчишек не отправляли во Врран в младенчестве, а девочки уходили учиться в Севахерат по желанию. Многие оставались, пополняя довольно дружную общину пещерного города. Конечно, быт её не особо отличался от быта дагларов в Вазаре, но в Танаале связь между горными и подземными дагларами была гораздо сильнее. Ведь мохнатые не теряли родственные связи. К Ярину относились как к мохнатому. Не только потому, что он не имел рогов и у него не шла магия земли, но и по причине неспособности перенять кузнечное дело в полной мере. К несчастью отца, сын не осилил и военную науку, ибо не имел такой же силы и ловкости, как его мохнатые сверстники. Успокоение принёс глава танаалькой общины дагларов, сказав, что мальчишка смекалист и умён не по годам, да ещё и сам умудрился заговорить на всём, чём возможно. Оникса перестали сильно мучить тренировками и кузнечным делом, дав ему возможность идти своим путём, а так же позволили без ограничений пользоваться библиотекой и знаниями старейшин, которые относились к мальчику со снисходительной теплотой.

Ярин распахнул дверь и с широченной улыбкой вошёл в дом. Глубоко вдохнув родной аромат, зажмурился и выдохнул:"Дома!". Не прошло и пары секунд, как на него налетел мохнатый ураганчик.
- Ррррррррррииииин! - мелкий дагларёныш ловко забрался на руки брата и потёрся о его нос своим. - Ррррин!
- Ты вырос, Радлар, - Оникс прижал к себе тёплое мохнатое чудо.
- Да! Смотри! - мальчик ткнул себя в шею и грудь. - Мех сходит!
- Жалость какая. Ты был таким пушистеньким, - Ярин наигранно печально вздохнул.
Мальчик растерялся, посмотрев сначала на брата, на маму, стоящую за его спиной, а потом снова на брата. Глаза его грустно расширились, и он почесал облысевшие места.
- Тебе... не нравится? - нижняя губа Радлара задрожала, и он закусил её.
- Эээй! Ты чего? - Ярин потёрся о его нос. - Это значит, что ты становишься взрослым. Конечно нравится.
- Правда-правда?
- Да!
- У меня ещё много пушистых мест, - просиял дагларёныш.
В ответ на реплику раздался звонкий смех. Ярин замер. Голова его медленно повернулась, чтобы увидеть ту, которая занимала большую часть его мыслей и сердца. Юная дагларка оттолкнулась от стены, которую подпирала, любуясь встречей братьев, и подошла к Ониксу.
- В этот раз тебя не было слишком долго, - сказала она, погладив шёрстку Радлара рядом с пальцами Ярина.
- Сури, - полушёпотом прохрипел он и слегка покраснел от нахлынувших чувств.
- Радлар, иди ко мне, - мать протянула руки, забирая мальчика у Оникса. - Будь благоразумен, - шепнула она ему и вышла из комнаты.
"Будь благоразумен", повторил для себя Оникс, не моргая глядя в синие, как зимнее небо Гранмора, глаза. Они искрились, как и у любой дагларки, но именно эти глаза лишали парня дыхания, сердцебиения и разума.
Сури совсем не была так прекрасна, как её мать, за секунду покорившая Кайрата, который знал тысячи женщин. Глядя на неё, любой мог сказать - папина дочка. Каждое её движение не дышало грацией, она была чуть полновата, и рога казались тяжёлыми для миленького личика. От Сури веяло домашним уютом, вкусной едой, нежной заботой. В свои семнадцать она овладела той частью науки зачарования, которая отвечала за удачу, успех, благополучие и защиту пути. Не желая связываться с сильными и строптивыми боевыми духами, Сури дарила счастливым - защиту их счастья, а целеустремлённым - силы достичь цели.
- Так и будешь молчать, - пальцы девушки мягко коснулись шрама на лице брата. - Я думала, ты рад меня видеть.
- Я... рад... - Ярин не удержался и прижал её тёплую ладонь к своей щеке.
- Отец дома, - шепнула она, но пальцы не отняла.
- Я... Иллюзию....
Дагларка улыбнулась.
- Он разрушает твои иллюзии как известняк молотом.
- Правда, - Ярин со вздохом опустил глаза в пол. - Его бы молот да на лысую голову моего учителя.
- Ужас, что говоришь. Серёжка, что ты мне прислал... Я зачаровала её, - девушка поджала губы, отводя взгляд в сторону. - Я отдам. Но сначала скажи... Это подарок женщины?
- Женщины? - брови Оникса приподнялись. Но когда удивление прошло, он вдруг подумал, что это может быть ревность, и грудь его наполнилась волнением. - Неееет, - поспешил ответить парень. - Это... Она же мужская, и... - по глазам сестры он понял, что аргумент так себе. - Она принца Сэх-Ры.
- Принцессы?
- Принца! Имран-эн. Он маг воды... льда. Мы с ним каждый раз сражаемся, когда сталкиваемся. И он меня снежинками режет. Или сосульками тыкает. И... ну, всякое. Сури. Он совершенно точно принц.
Девушка рассмеялась и на мгновение тесно прижалась к Ониксу.
- Держи, - она вложила срёжку ему в ладонь, отстраняясь. - Но учти, от магии воды она тебя не спасёт. Снежинки будут таять, но ты всё равно будешь мокрый. Слишком маленький камень для сильного духа.
- Не страшно. Имран-эн мне не враг.
- Но старайся не попадать под сильную магию льда. Серёжка разрушится.
- М... Я бы хотел её сберечь, - Оникс вдел серьгу в ухо.
- Не опрометчиво ли носить то же, что носит принц Сэх-Ры?
- Я не думал об этом, - Ярин хотел вернуть сестру в свои объятия, но та увернулась, услышав как Радлар громко приветствует отца, тем самым предупреждая о его приближении.

BelkaValka

Таал уехал и дом превратился в тень от тени обычно теплого и столь привычного уныния в доме Ави. Последний не подпускал к себе Кисточку, а разговаривать вовсе не хотел. Первые несколько дней арбаро буквально крутилась под его дверью, изнывая от волнения за единственного и неповторимого хозяина. Одну из ночей даже провела на холодном полу, уснув от перенапряжения, свернувшись калачиком и подобрав под себя хвост. Дальше пошло чуть лучше: Линн отвадил ее от себя, нагрузив работой и наказав никого к нему не пускать, одним моментом пресекая тонну вопросов о его состоянии, произошедшем, нируанке, Таале и так далее. Так девчушка отвлеклась, на какое-то время позабыв обо всех эмоциональных передрягах, более не доставая Туэ своим бесконечным жалобным поскуливанием. В конечном итоге она обосновалась за прилавком, бездельничая целыми днями и порастая мхом вслед за Ави. Кисточка притащила из самых дальних закромов флейту, что подарила ей старая шаманка. Инструмент безумно нравился арбаро: аккуратными витками резьбы, мягкостью и теплотой дерева, гладкостью ленты, что развевалась при каждом движении. Последний факт на пару часов смог заставить девочку вывалится из реальности, потому что она просто крутила ее в руках снова и снова заставляя материю выписывать самые невообразимые фигуры. Ави редко спускался и плохо выглядел, но Кисточка лишь прятала от него свою игрушку и смотрела вслед, не решаясь заговорить или что-нибудь сделать. И вот в один из дней к ним пожаловал илан Кайрата, а арбаро только и была рада с кем-нибудь поговорить, да еще за большим куском сладкого. При первом звуке скрипнувшей двери, девочка вскочила и оперлась руками на стол во весь рост.
- Привет! - Даже поздоровалась первой, а после кратко вздохнула, в предвкушении выглядывая что же принес мард.
Мужчина явно удивился такому началу, но намерений не утратил:
- Кисточка, здравствуй, а где Ави?
И Кисточка тут же нахмурилась, взгляд забегал по всем доступным поверхностям, а голый хвост закачался в волнении.
- Ладно-ладно, потом расскажешь, да?
Торт поставили прямо перед носом арбаро, развевая гнетущие мысли. Так же удивительно легко завязался непринужденный разговор обо всякой чепухе. Сквозь него просочился дияр, пока стража вовсю чахла над сладким, развесив длинные уши в разные стороны. Но вот звук закрывающейся двери вернул девочку в реальность. Она вздернула уши и обернулась к лестнице, услышав хлопок:
- Ави?..
Илан перехватил внимание Кисы с реакцией змеи, накрыв ее руку своей, зная, что девочка остро реагирует на прикосновения, и не прогадал. Арбаро моментально вывернулась и немного отстранилась, пронзительно сверля марда взглядом.
- Есть у вас в доме полотенца? - Будто ничего не произошло произнес мужчина. – Линн будет ругаться, если оставим стол в таком состоянии. – Он многозначительно обвел крошки и кремовые башенки, павшие смертью храбрых в борьбе с ложкой.
Кисточка купилась, кивнув и убежав в один из нижних коридоров, однако вскоре вернувшись с небольшим куском материи в темно-красных разводах по краям, больше всего похожими на кровь.
Так разговор пошел дальше, но ему не суждено было продержаться долго. Довольно обширная фантазия илана иссякала, арбаро начинала скучать и теперь ее внимание полностью сосредотачивалось на еде. Скорее фигурном ковырянии в ней, с выписыванием разномастных узоров. Окончательно идиллию разрушил дияр, что уже абсолютно не скрываясь спускался с лестницы. Кисточка дернулась, заметив краем глаза движение и застыла в удивлении. Она втянула живот на вдохе и уставилась во все свои звериные глаза на Кайрата. Но мысли, как и внимание метнулись к илану, на которого арбаро сщерившись переключилась: уши опасно отошли назад, а губы дернулись, открывая на секунду острые клыки. Она поняла что ее провели, а так же что виновата перед Ави, не выполнив единственную его просьбу. Девчушка рыкнула, одним движением смахнула на марда торт и соскочила с табуретки на которой сидела, но останавливаясь, совершенно не представляя что делать с дияром без указа Линна.

ksenyaLu

Остановившись, Кайрат посмотрел на замеревшую в нерешительности Кисточку, а потом на растерянного илана в воздушном креме. В два шага он оказался возле девочки, провёл за длинным ухом пальцами и показал оскалившейся арбарианке фарт.
- Не давай лину Ави напиаться в одиночестве, - монета перекочевала в пальцы Кисточки. - Его надо беречь, поняла?
Верху раздался шум и все подняли головы, чтобы увидеть на лестнице Туэ. Вид его по прежнему не отличался довольством. Вздохнув, он воззрился на Кайрата.
- Где ты остановился? - наконец спросил Ави.
- В самой дорогой гостинице, ты же понимаешь? - Гостеприимный улыбнулся. - Напротив башни с часами на Синей площади.
- "Зов моря", - подсказал илан, стирая кровавым полотенцем крем.
- Точно. Там миленько. Если в течение двух дней решишься, приходи, я предупрежу слуг. Если нет... Жду тебя в Закрытом доме. В любом случае... - Кай потрепал Кисточку по волосам и, жестом позвав илана, пошёл на выход, покидая дом Линна.

Poka-Moka

Ано Домус Лималь был многолик: в Танаале его все знали как экстравагантного, немного ленивого и неподкупного преподавателя, неясно откуда взявшегося, но быстро вписавшегося в профессуру; он бы затерялся среди таких же нируанцев, если бы не странноватый восточный говор и диковинный слуга – огромный, как целый валун, зажатый в черную броню земной дух, – что выдавал в нем бывшего обитателя Баар-Шана. Многим хотелось узнать, что там, в привлекательном городке у самых Пиков, но попытки выяснить, чем Ано жил раньше, оборачивались ничем, словно бы он возник из ниоткуда – пять лет назад он приехал с крохотными пожитками, но большими деньгами, сразу снял себе целый особняк на границе Старого города и сразу устроился в Академию, зарекомендовав себя, как маг, но отчего-то отказавшись эту самую магию преподавать. Он ни с кем не шел на контакт: со студентами вел себя отстраненно, с коллегами – совсем холодно; зато некоторые порой замечали, с какой теплотой и довольством он принимает почту.
Таким его знали там, профессором без прошлого, скрытным и вечно спешащим вернуться домой. В Баар-Шане же имя Ано Домуса Лималя было известно под другим ярлыком – его заклеймили предателем, отступником и отвратительным другом, а еще, конечно, трусом; он некогда занимал место подле Ви Фейна, будучи единственным его близким приятелем, куда тише, впрочем, и куда деликатнее. Он не рвался вступать в перепалки с Авмааром, совсем редко появлялся на Совете, но почти все свое время посвящал их революционной магии. Он верил в нее, пожалуй, даже больше, чем Криато, действительно видя в ней будущее. Но случилось восстание, случилась казнь; у него был выбор: подставить голову палачу следом за Фейном или быть навеки изгнанным. Всякий синг, наверное, выбрал бы первое, с честью уйдя вслед за тем, кого считал лучшим другом, но Ано уехал – быстро, оставив практически все, словно выбегая из горящего дома. Он стал людям даже неприятнее, чем Ви, хотя, казалось, того невозможно было переплюнуть во всеобщей нелюбви. Однако никто и подумать не мог, что этот тихий, поглощенный своими книгами человек, вывез из города самое ценное – дневник того самого «преданного» им друга. Он знал, что не обладает и долей той харизмы и пробивной силы, что была присуща Фейну, но также он знал, что не может просто пустить все на самотек и дать погибнуть делу их жизни. Дневник пошел по рукам доверенных лиц, приобщая все больше людей к неоцененной науке магии крови. Лималь считал, что поступает правильно, но с каждым днем все острее становилась его паранойя: он пугался всякого крылатого силуэта, словно бы Алриану стало все известно, и час расплаты уже очень близок.
Он сидел за заваленным фолиантами и свитками столом, смотря на листок с работой студента перед собой. Выглядел Ано никудышно: серая кожа казалась еще светлее из-за унылого каменного окружения, а шнурок на синих с зеленым отблеском волосах съехал, отчего длинная коса почти распустилась, совсем не придавая общему виду нужной учительской собранности. Не помогали даже очки, нацепленные на нос, что он носил в попытке соткать строгий образ; он казался даже ленивее собственных студентов. Возможно, им бы руководил более радостный настрой, свети из окна солнце и будь на упомянутом листе ошибок меньше, чем правильно написанных слов. Мардам не давался нируанский язык, более того, интонационно они даже находили его в некоторых местах смешным, что еще больше утомляло Лималя – едва ли он хотел вкладывать в головы молодежи всю эту грамматику и азы произношения, но выбирать не приходилось, так что проверка студенческих работ проходила вопиюще медленно.
- «Мардык Первая обидел свая народа под свой началось», - зачитал он одну строчку, едва разбирая неправильный почерк. – Омуэ. Слышал, Мувах? Он свой народ, подлец, обидел и, оказывается, был женщиной.
Камни на ковре у камина, нагретые и оттого довольно вибрирующие, клацнули друг об друга, и висящая в воздухе черная маска чуть покрутилась. Ано вздохнул, глядя на нежившегося в рыжих огоньках духа. За время жизни в Баар-Шане Лималь привык к огню, оттого, несмотря на осуждение коллег, он обустроил в своем кабинете работающий камин – он терпеть не мог унылые нируанские огни, не дающие тепла и делающие все тоскливо-синим.
Раздался стук, и Домус, вздрогнув, резко поправил очки на носу и уставился обратно в листок, создавая видимость работы.
- Профессор Лималь, - в кабинет заглянула ангельского вида старушка. – К вам гостья, - она отступила в сторону и суетливыми жестами пригласила «гостью» войти. – Не забудьте сегодня сдать журнал, - пролепетала женщина и побыстрее скрылась, чтобы не дать ему ответить отказом.

BelkaValka

Гостья оказалась полной противоположностью старушке: высокая беловолосая женщина, снисходительно наблюдала за суетными движениями, мысленно прикидывая сколько времени той осталось жить на свете и сравнивая этот показатель со скоростью ее движений. Когда ее пригласили войти, Офелия подождала, пока проводница освободит проход, и чинным шагом зашла в комнату, освещенную живым светом.
- Здравствуй, Ано.
Курсе проплыла, садясь напротив Домуса, но даже подойдя так близко, увидеть нируанца из-за фолиантов не представлялось возможным. Слуга закрыл дверь, оставляя у входа багаж.
- Духи заката, Лималь, - вздыхая, некромантка сняла сверху несколько книг, пытаясь докопаться до друга, но на этом ее возможности оказались исчерпаны, - что с тобой делает этот город.
Мертвец начал посильно помогать, взяв в руки целую стопку, наконец показывая растрепанного Ано. Курсе оказалась удовлетворена, но не внешним видом последнего. Она цыкнула, выказывая все свое недовольство.
- Могу сделать вывод, что твои дела не очень. Или это дух подземелья? - Женщина поставила локоть на освободившееся место, перекинув утомленный взгляд к огню и Муваху, что пригрелся рядом. С последним здороваться она не собиралась.

Poka-Moka

Лималь опешил: в серой как сам Танааль рутине он и забыл, что самолично звал Курсе погостить. Прекрасно зная о нерасторопности подруги, а также ее лени, превышавшей его собственную, нируанец и подумать не мог, что Офелия явится, да еще и так скоро. Посему, не сразу вникнув в ситуацию, Ано сидел неподвижно, глупо глядя на женщину.
Отрезвил его глухой стук – мелкий камушек ударился о черепную коробку мертвеца, отчего тот чуть пошатнулся, но остался стоять на месте, все также пустыми горящими глазами смотря вперед, будто ничего не произошло. Мувах весело заскрежетал, найдя новое развлечение, и камни стали подкатываться друг к другу, собираясь, словно снеговик. Когда очередной заряд почти был выпущен в сторону неживого слуги, Ано встрепенулся и вскинул руки:
- Эй! Будь повежливее! – в ответ доспех недовольно грохотнул и мгновенно обратно рассыпался, словно обиженно отвернувшись. Лималь устало вздохнул и потер лоб, прикрыв на мгновение глаза. – Какие духи заката, моя дорогая, здесь ты разве что можешь воззвать к духам плесени и черной хвори. Иногда я даже забываю, что палитра шире, чем просто оттенки серого и синего, - причитая, он встал из-за стола, чтобы добраться до серванта, где вместо посуды стояли книги, однако за ними, услужливо спрятанная, ждала бутылка вина. Вернувшись с ней, Ано закрыл дверь на замок, а после решительно налил два бокала. – Не будем откладывать, - изрек он и осушил свой стакан залпом, следом садясь обратно за стол. Мгновение он молчал, смотря на Курсе. – Омуэ, ты отлично вписываешься в местный колорит.

BelkaValka

Некромантка отметила для себя, что нисколько не забыла голос Ано, и сейчас он будто звучал из писем. Слуга повернулся, полностью закрывая спиной Курсе от невоспитанного духа и всполохов огня, теперь ее лицо приобрело привычный оттенок холода.
- Только камин создает несуразность, сравнимую с дипломатическими способностями Авмаара. - Курсе покрутила бокал за ножку, создавая на округлых боках маслянистые подтёки, но так и не отпила. Она искренне не понимала, что остальные находят в алкоголе, и почему они добровольно соглашаются разжижать свои мозги до состояния каши. В той же мере, что и все остальное, она не любила пьяных.- Прости, я не написала ответ, чтобы избежать молчания в момент встречи. Меня бы все устроило, но в кое-то веки я решила подумать о собеседнике. Удивительно. - Офелия приподняла уголок губ. - Ты узнаешь последним, а может и уже знаешь. Совет признал иллюзионизм. Смотри теперь, чтобы твоё нагретое местечко не заменили кафедрой имени Беспокойной. Или Неназванного, как тебе больше нравится. - Она склонила голову к книге, что покоилась на ее коленях, кажется, то был журнал, что Лималю следовало отдать в недра бюрократического аппарата Академии.

Poka-Moka

Ано даже приподнялся слегка, выглядя крайне удивленным. Он уже открыл рот, но потом озадаченно нахмурился и потянулся за бутылкой, чтобы снова наполнить свой бокал.
- М, м, - протянул он беспокойно, сделав несколько глотков, больших и быстрых, словно то не вино, а обычная вода. – В самом деле?.. Это… - он хотел соврать, но сказал правду, - …угнетает. Баловство, годное лишь на детскую потеху, и магия, что могла бы полностью перевернуть военную стратегию… ха… Они не меняются: живут, словно над их головами вечно будет мирное небо, - он вновь помрачнел и пригубил немного вина. – Прости, что-то я… Я стал очень нервным. Местный лекарь выписывает мне успокоительное, какую-то траву, но от нее мне разве что хочется пить и повеситься, - Лималь подпер висок пальцами. – Я удивлен, что Данав по-прежнему там… не один я думал, что он кончит так же, как Ви. Но импульсивность Криато сделала свое дело. Да… да. Не будем об этом, - еще глоток. – Тут шепчутся о драконе, которого сбили над Сэх-Рой… в этой пещере один слух пуще другого, но, может, этот – не выдумка?

BelkaValka

-Успокоительное от которого хочется повеситься. Слишком сильный эффект, не находишь? – Офелия перехватила перед носом Лималя бутылку, будто выказывая интерес к этикетке. Взамен двумя пальцами она пододвинула к нему свой нетронутый бокал. – Это правда, у нас ходит та же новость. Братия из Восточного района судачит не переставая. Не интересовалась темой намеренно, однако говорят, что в последнее время никто не покидал Баар-Шан. Авмаар вряд ли что-то скажет открыто, но, если тебе интересно, по возвращении могу поспрашивать у не менее авторитетных лиц… морд. – Бутыль так и замерла в руках некромантки, и возвращать ее она не собиралась, предпочитая видеть собеседника в трезвом рассудке. А сама женщина решила сменить тему на что-то нейтральное, слишком уж взволновано Ано обсуждал все, что связано с его старым местом жительства. – Ты договорился о лекции? И, надеюсь, меня ждет комната в застенках Академии?

Poka-Moka

Нируанец вздохнул, посмотрев на придвинутый бокал. Он знал, что Офелия не пьет, однако упрямо продолжал наливать ей каждый раз, ибо в одиночестве пить чурался – мысленно он убеждал себя в том, что не идет дорожкой прогрессирующего алкоголизма.
- Лекция? – переспросил он рассеянно, а когда понял, о чем речь, заметно сник: тема Баар-Шана его действительно волновала, как волновала бы всякого, кому туда больше не суждено вернуться. Ему хотелось говорить об этом – так он продолжал чувствовать себя частью обсуждаемого, словно бы упомянутым людям все еще есть до него дело, и словно бы он в этой серой каменной темнице далеко не навечно. – Да, лекция… нужно согласовать расписание. Я думаю, удастся организовать ее к концу этой или началу следующей недели. И что за комната в застенках Академии? Ты что же, хочешь клопов кормить на местных матрасах? Омуэ! Я подготовил гостевую комнату у себя. Подготовил же, Мувах? – дух тихонько стукнулся камнями. Ано возвел взор к потолку. – Подготовлю. У меня тебе будет куда комфортнее. Да и спокойнее: Старый город больше всего отвечает твоим предпочтениям.

BelkaValka

- Тогда бросай делать вид, что работаешь, у тебя плохо получается. - Курсе посмотрела краем глаза на работы, что до ее прихода проверял Лималь, и стопка проверенных из них была явно меньше всех остальных. - Мне даже страшно спрашивать, который вечер ты здесь чахнешь, смотря в один и тот же листок.
Некромантка поднялась, поставила бутыль на одну из книжных полок, а слуга тем временем, вновь заложил стол Ано книжками, скрывая нируанца от внешнего мира. В руках Офелии остался только журнал, ведь она прекрасно знала, если не напомнить Домусу о своей обязанности еще раз, то злосчастная книга так бы и осталась в кабинете на веки вечные.
- Странно будет звучать из моих уст, но надо прогуляться, - она на секунду замолчала, придумывая себе оправдание, - иначе цвет твоего лица сольется с пылью вокруг.