Клан: Последняя история Страница 224

ksenyaLu

- Спасибо, Аделаида, - сказал Хан вслед Верховной.
Он вышел из-за спины Яна и посмотрел на него сверху вниз.
- Ну, что ж. Теперь ты хотя бы видишь меня. Но, судя по взгляду, не узнаёшь.
Маалик таки почувствовал боль досады. Как будто вместе с обретением видимости для Яна, вернулось и его тело. На него смотрел Смерть. Смотрел холодным тяжёлым взглядом, в котором читалось только раздражение от непонятной ситуации.
Хан присел перед ним на корточки.
- Ну, что скажешь?

Poka-Moka

- Что скажу? - переспросил Ян, и взгляд сам по себе скользнул за плечо Хана, туда, где только что скрылась Ада. - И что она мне на шею понавешала...
Тот, кто сейчас был перед ним, а вернее его образ, неприятно щекотал что-то в голове. И, быть может, Ян бы его сразу вспомнил, но засевшая внутри липкая пустота усиленно отбивала все картинки воспоминаний, пытающихся вернуться к одноглазому. И тут взгляд переместился дальше, на разрушенные и горящие здания, которые теперь лишь отдаленно напоминали некогда красивый город. Знакомый город. То слово, пытающееся вырваться еще по его прибытию, наконец вспомнилось.
- Это же Испания, - прозвучало настолько удивлено и в глазах Маалика, быть может, глупо, но Смерть действительно удивился, пускай и не понимая, чему. А потом Ян посмотрел на Хана. Теперь именно на Хана, а не на очередную мертвую душу. Однако вспомнить, кто он, одноглазый так и не смог.

ksenyaLu

- Хм... Уже что-то. Да, это Испания. Между прочим, очень любимая тобой Испания. Здесь, как-то раз, людишки забросали тебя помидорами. Ну, не конкретно здесь.
Хан смотрел на Яна всё больше теряя надежду в то, что он сможет его вспомнить. Ему сейчас следовало бы сосредоточиться совсем на другом. Его целью было возвращение блудного сына Аллаху. Но, чувства Хана остались прежними, и желание, чтобы Ян тоже вспомнил их, болью отзывалось во всём... просто во всём.
- Ты совсем меня не помнишь? Меня зовут Маалик Хан.

Sfayrat17

-Во время смерти вы сможете сделать что угодно!
-Совсем все, что захотим?
-Да! Главное - захотеть очень сильно... - вспомнились слова хранителя сада юных ангелов. Место, где еще нет деления на Нифелимов, Серафимов и Херувимов. Старик манерой поведения любому человеку этого мира, читавшему роман "Гарри Поттер" напомнил бы Дамболдора.
-Хм... Очень сильно захотеть... - Херувим приподнял левую руку, где был вытатуирован договор о работе телохранителем для Верховного Ангела Аделаиды Шестикрылой. Хищного вида линии, шедшие 7 спиралями по руке ангела, были мелко написаным договором.
"Пункт 3.2.7. Телепатическая связь охранника с заказчиком. Попробуем. АДЕЛАИДА?"

Poka-Moka

Смерть усмехнулся. С ним разговаривали, как с ребенком. И он бы усмехался дальше, если бы не возникшая в памяти бумажка, исписанная перечеркнутыми им в Небытие именами. Маалик Хан был первым, написанным от руки, именем. Перечеркнутым именем. А затем слова Ады про то, что одна чистая душа, задержанная в этом мире ею, очень хочет к нему. И эта душа сейчас прямо перед ним.
- Маалик, - зачем-то повторил одноглазый, поднимая руку и слабо дергая себя за волосы, - Хан.
Некоторое время молчания, а потом неожиданное:
- Козлик и предатель.
Ян аж сам себе удивился.

ksenyaLu

Хан усмехнулся.
- Да, именно так ты любил меня называть, охотник.
Слова, сказанные Яном, начали возрождать уже было утерянную надежду. Маалик придвинулся ближе.
- Однажды, ты попросил назвать тебя конченным придурком, если ты забудешь меня. Тогда я подумал, что это будет неуместно в подобной ситуации. Но теперь понимаю, что именно так тебя и хочется назвать. Как ты мог меня забыть, чёртов идиот? 300 лет любви и взаимопонимания! Возмутительно, предатель.
Маалик улыбнулся.

Poka-Moka

- Попрошу без оскорблений, - возмутился Ян. А Смерть тем временем соотносил цифру "300" и расу "человек". Осенило. - Контракт... - рука дернулась и залезла под рубашку, нашарила шрам, оставленный печатью. Разрыв был слишком неожиданным, и знаки даже не успели развеяться. И видимая пустота стала медленно таять, оголяя забытые, но нетронутые участки памяти. Одноглазый сжал голову руками, не в силах что-либо сказать. В голове зазвенело так много слов, показалось так много лиц, и он с каким-то отчаянием понял, что позволил себе забыть уже вторую жизнь. Ян открыл рот, чтобы что-то сказать, но вдруг поток воспоминаний прервался, так и не показав самого главного. Не показав взаимности.
- Ты... - а дальше слов не было.

ksenyaLu

И снова неудача. Хан пытался найти то, что позволило бы возродить память Яна. Он перебрал в голове множество вариантов, но никак не мог найти единственно верный. Тут взгляд его упал на кольцо, висящее не шее одноглазого. И его осенило. Ада. Вот кто мог объединить всё в одно целое. Хан рассмеялся.
- В нашей с тобой совместной жизни был один занимательный случай. Как-то нас застукала твоя сестра Ада в очень пикантный момент. Ты растерялся, а я ржал как ненормальный. А потом смеха ради попросил у неё твоей руки. И знаешь, она нас обвенчала.
Хан внимательно посмотрел в глаза Яна. Он решил, что если и это не заставит одноглазого вспомнить его, то он откажется от этой идеи, и просто попросит пойти с ним к отцу.

Poka-Moka

Ян все вспомнил. Не стал разбираться, не стал укладывать все по полочкам, не стал пытаться что-то понять. Зачем? Зря тратить ускользающее время. Одноглазый подался вперед, поднял руку, но так и не решился прикоснуться. Но зато теперь смотрел прямо в глаза Маалику.
- Я тебя все-таки забыл, надо же, - цепкий взгляд побежал по всему лицу Хана, - Ты сам виноват. Нечего было умирать так рано. А обещал, что останешься со мной до конца. Предатель, изменник, врун. Но теперь уже, наверное, не похотливое животное, - на лице ни разу не появилась улыбка, а вот рука все же приблизилась совсем близко, остановилась в миллиметре от, на самом-то деле, уже недосягаемой кожи. Яну не надо было это все вспоминать. Ведь уже отпустил. Но, увы, умереть с улыбкой ему теперь точно не дадут те счастливые моменты, наполнившее его жизнь под конец. Опять чувство вины, злость на себя и гадкое осознание того, что вспять время не повернуть. И не вернуть уже ничего. Одноглазый и не заметил, как пальцы все же коснулись Маалика. Ученый вздрогнул и резко отпрянул. Смерть сначала ничего не понял, но после, взглянув на серые огни, висящие в воздухе, вспомнил, как те также отпрыгнули, стоило ему коснуться их. И Ян вдруг понял, что общего между этими огнями и Ханом. Мертвы.
- Больно, да? - одноглазый усмехнулся и, заставив себя убрать руку, опустил голову.

ksenyaLu · Сообщение отредактировано в 17:26 10.01.13

Больно. Словно тысячи ледяных игл пронзили Хана. Но он снова приблизился к одноглазому.
- Больнее не чувствовать тебя, - превозмогая разрывающую сознание боль, Маалик дотронулся до Яна. – Ты такой же холодный, как и раньше. Ничего не изменилось. И я могу ощутить это. А ты говорил, что это невозможно.
Хан терпел. Когда боль стала более менее привычной, он вплотную приблизился к Яну.
- Пойдём со мной.

Poka-Moka

Ян хотел заставить Маалика отстраниться, лишить этой боли. Ведь ее приносил сам одноглазый, и от этого становилось еще хуже. Но внутри проснулся какой-то эгоизм, он обнял Хана и закрыл глаза, не желая видеть сгорающую вокруг жизнь.
- Куда? К папаше? Нет. Я не пойду... не сейчас, - тихо проговорил Ян, одна рука спустилась и достала из внутреннего кармана пиджака потертую бумажку, - Ада и Шиара. Я могу умереть только после них, Маалик.
Одноглазый все же пересилил себя и отстранился от ученого, не касаясь его ничем.
- Я не хочу никаких воспитательных бесед. Хочу умереть как канцеляр. Просто исчезнуть. Пожалуйста... не заставляй меня отталкивать тебя.

ksenyaLu · Сообщение отредактировано в 21:54 10.01.13

- Исчезнуть… Зачем? Останься со мной. Тебе это позволено. Смири гордыню. Выслушай отца.
Маалик взглянул на Яна, а в ответ получил лишь непримиримый взгляд. Хан заведомо знал, что у него вряд ли что-то получится. Гордость Смерти - преграда, всегда стоявшая на пути их отношений, в этом случае проявляла себя в полной мере.
- Ян… - говорить становилось сложнее. Холодная решимость выполнить волю Аллаха, с которой он шёл на этот разговор, таяла на глазах. Он просто хотел быть рядом с Яном. Единственное желание, которое мешало ему оказаться там, куда он всегда стремился. Которое держало его и, словно цепями, приковывало к канцеляру, который хотел просто исчезнуть. – Ты отталкиваешь меня, отказываясь идти со мной. – Хан отступил ещё дальше. – Я не ушёл… Я ещё жду тебя. Ты всегда делал то, что хотел сам. Мне оставалось лишь подстраиваться. Почему ты не можешь сделать что-то ради меня. Хотя бы сейчас. Неужели я не заслужил…
- Достаточно, Маалик Хан. Я доволен.
Образ Хана начал светлеть и таять.
- Подожди, - крикнул Маалик куда-то вверх и рванул к Яну. Новая волна боли прошла через него, когда он обнял одноглазого. Хан даже застонал. – Не отказывайся, Ян.
Маалик вдруг увидел свои руки, которые становились всё прозрачнее, рождая внутри отчаяние от невозможности что-либо изменить. В очередной раз ему оставалось только смириться. Он выпустил Яна.
- Прости, охотник. Я пытался. Люблю тебя.

Poka-Moka

- Стой... - Ян замер, руки потяжелели, не желая слушаться, а загоревшийся карий взгляд неотрывно наблюдал за тем, как все тусклее становятся глаза Маалика, теряя четкость, а после и очертания. Он помнил, что когда-то эти глаза были ярко-серыми. И, несмотря на вечную боль внутри, невероятно живыми. - Стой же...
Еще несколько мгновений, смотря друг другу в глаза, одноглазый срывается с места, пытается поймать, но лишь тусклая дымка проскальзывает сквозь пальцы, а после вовсе угасает, смешиваясь с черными клубами дыма. Взгляд задрожал, руки обессиленно опустились. Кольцо, висящее на груди, в последний раз слабо блеснуло, и на безжизненном золоте заиграли отражения рыжих языков пламени, плясавших вокруг. Огонь подступал все ближе. Раскаленная земля лопалась, гневалась, иногда вырвались облака дыма и пыли. Остатки опустевшего Шио. Сейчас весь мир был похож именно на Шио, а то и хуже. Небо тоже изредка выбрасывало ледяные капли дождя, неспособные потушить все. Но Смерти было все равно. Он, задрав голову, смотрел на единственное светлое облако, теряющееся на фоне дыма и грозовых туч.
- Зачем? Скажи мне, отец, зачем? Это все еще наказание? Я даже не помню, за что. Оставь меня уже, Всевышний, - в словах сквозило полнейшее отчаяние, раздражение, гнев, горечь и мольба. - Ты продолжаешь издеваться, даже перед моей смертью. Я ведь забыл его... забыл все. И умирать уже было не больно. Так зачем же... пожалуйста, прекрати. Хватит. Сколько я уже существую? Неужели тебе все еще мало? Что же я такого сделал, чем заслужил? Я не помню, отец. Ты сам заставил меня забыть. Как я могу раскаяться, если даже не знаю, за что? Что же тебе нужно-то?
Какофония звуков, но ни в одном из них Ян так и не услышал ответа.
- Почему ты создал Тейлора? Ада попросила? Так нужно было отдать его ей, а не молча смотреть, как его увожу я. И знаешь... твои правила, я их ненавижу, - одноглазый усмехнулся и закрыл глаза. И как раз в этот момент прямо на его лицо, с неба, сквозь жар мертвого огня, упала капля дождя. - Оу... в точку, да? Быть паинькой - это привилегия сестры. Но знаешь, все и так грешили. А я просто сказал об этом. Ткнул тебя носом в твою же ошибку. И все, так все и закончилось для меня. А заново начал он, - холодные пальцы пробежались по кольцу, - постепенно добавляя в палитру теплые цвета. Знал бы ты, как я надеялся, что ты не влезешь в эту, мою новую жизнь. Но нет, кто дал мне право решать что-то за Всевышнего. Я ведь никто. Ты всегда все знаешь лучше.
Монолог был окончен. Сняв амулет, Смерть взглянул на старый список с двумя оставшимися именами. Свернул бумажку, обвязал ее цепочкой медальона и, хорошо замахнувшись, бросил сквозь пламя.
- Шиара, не зазнайся. Пока копыта не отбросишь, я не смогу спокойно исчезнуть. Но, увы, бабушка, контракт расторгнут.
Ян отступил назад, к горящей стене. Еще шаг, в последний раз взгляд скользнул по небу. И, не найдя того самого чистого облака, одноглазый пал в объятия огня.

Fl@Me

Аделаида больше не спешила. Район в котором она оказалась был почти пуст, лишь горы тел лежали на земле, омывая асфальт багровыми реками.
"Что ты хочешь, Динель?"
Из-за окутавшего небо смога практически ничего не было видно, и Ада опустилась ниже легко скользя в воздушном потоке, совсем близко к земле. Тело вновь окутал холод, но на этот раз спасать было некому.
- Где же ты, Огнерогая? Пора бы уже появиться на свет Божий.
Верховная вылетела из чёрного облака и на неё воззрилось горячее солнце. День клонился к закату, и багровые лучи лишь прибавляли драматизма сложившейся картине. Серафим с лёгким шелестом опустилась на бортик фонтана, по какой-то причине до сих пор работающего и вполне целого. Взгляд лиловых глаз скользил по руинам и наконец нашёл, ту что искал. В тёмной дымке появилась массивная фигура, а через пару секунд Аделаиде предстал её вечный противник - Шиара Огнерогая.

Sfayrat17

"Что ты хочешь, Динэль?"
"Хм... Ты еще жива. Ты собираешься убить Шиару, так? Я хочу извиниться. Я так и не стал тебе надежным хранителем." - извинился на всякий случай Падший. Он придет за ней после боя. Так или иначе. Но этот бой она проведет одна. "Хм...тот молох на Аляске...Интересно, что с ним? Он почти меня задушил, ведь...Я был бы не прочь сразиться с ним..."