История давно минувшего: Хозяин пустыни Страница 28

 Незаметно для Кисточки нируанка чуть поморщилась, увидев кошмар, в который превратились волосы подопечной. "Что здесь ещё успело произойти?" Про Таала Гиэйн тоже знала, но с ним ей пересекаться не доводилось. Может и к лучшему, раз они с Ави разругались из-за нируанки в подвале. Едва ли он одобрил бы здесь и полуниру мирно беседующую с помошницей мастера. "Про нируанку Киса ничего не сказала. Не знает? Едва ли." 
- Мм, - Алэйа улыбнулась, заметив задумчивость ребёнка.- Кто тебе такую причёску сделал?
Кисточка замычала, будто желая рассказать правду, но губы ее не слушались, она протянула Гиэйн кружку с чаем, а сама уставилась в свою, окончательно избегая вопроса. Алэйа не стала настаивать, пробежавшись по неровным кончикам пальцами. Сделала глоток чая. Горлу сразу же стало легче и болезненное действие природы пещер отступило, спасая своей же растительностью.
- Пойдём купаться?  - Примирительно предложила нируанка. - Заодно и причёску поправим. 

- Не вини себя, - сказал Данав, когда Асана встала рядом с ним. – Они не рабы, и сами выбрали, где и с кем быть. Те, кто не осознаёт своих пределов, будут всегда. Пока иллюзионизм будут считать магией для развлечения, таких жертв будет много. – Некромант подвёл марда к разрыву и отступил. – Давай закончим с этим. – Он поднял посох. Раздался шелест крыльев и с неба опустились два синга, выглядящие как глуповатые парни из деревни.
- Ну, чё? Как? С кем воевать? – бодро спросил один, крутанув в руке внушительных размеров меч.
- Защищать, - уточнил Неназванный, и указал на оцепеневшего марда.
- От кого? От песка что ля? – хмыкнул второй. – Давай нормальных врагов. –Взмахнув секирой, он поднял маленький смерч.
- Вы жаждали приключений, - не глядя на крылатых сказал Данав. – Они вас ждут. Асана, теперь ты под защитой, да и тварь уже материализовалась где-то в песках. Крепи иллюзию.

Восточный район виднелся на горизонте относительно недалеко. Его башни искажались и подрагивали в жаре вечного марева. Все редкие путники, держащие маршрут мимо здешних мест, с удовольствием верили в подобные объяснения, которыми их кормили местные жители. Но на самом деле то дрожала иллюзия, мерно слабеющая и сдающая позиции вместе с поддерживающим ее драконом. В последнее время колебания стали особенно сильны, и, видимо, как раз этот факт служил для остальных ящеров песочными часами, что отмеряли близость кончины Гарреара. Асана же начнет новый отсчет, в котором при определенных обстоятельствах песок не закончится никогда.
Порванный край барьера трепался подвластный неизвестным силам, словно сатиновая штора, пытающаяся сбежать из открытого в дождь окна. С него Беспокойная и решила начать: закрепив небольшую иллюзию, а уже после растянув ту на весь Восточный район. Иллюзионистка потерла ладони, последний раз окинула все взглядом и приступила. Магия потянулась привычным искажением света и тени, пока без формы, аккуратно прихватывая разрыв. Последний будто был готов вытерпеть столь незначительное поначалу вмешательство, а потому первая часть плана прошла без курьезов. Синги успели заскучать, а Асана расслабиться. Но после, как только Беспокойная начала превращать иллюзию в купол, барьер воспротивился. Послышались хлопки мелкие, недовольные, похожие на стук провисшей ставни, что жалобно просит о помощи вместе с привкусами разбитого стекла. Женщина кинула настороженный оценивающий взгляд, но не отступилась, быстро расширяя площадь поверхности. Она не успела заметить в какой момент произошло критическое изменение то, когда приподнятый край барьера открылся для потусторонних тварей. Сначала они мешкали, но недолго. Первый дух, что посмел вылезти в физический мир, словил размашистый удар синговского оружия, и, кажется, был очень удивлен тому, что железо смогло причинить ему вред. Существо не походило на то, что они выпустили вчера. Началась схватка, неравная, заранее проигранная. Духи вели охоту, словно мелкие стайные звери, окружая и предпринимая редкие ленивые выпады. Они знали, что сильнее, но боялись поверить в свое превосходство. Ждали лидера, кто прольет первую кровь, щерились на рослых воинов, на поблескивающую сталь в их руках. Но так не могло продолжаться вечно, нашелся тот, что прыгнул вперед на самую легкую жертву. Ученика разорвали в несколько секунд, понеся лишь незначительные потери среди собратьев.
Раздался оглушительный рев духа, который не хотел мириться с кончиной, настолько звонкий и резкий, что Асана на секунду повернулась к разрыву и сразу же пожалела о своем мимолетном решении. Внимание предательски переключилось, женщина отступила на шаг, с явным желанием все бросить, а иллюзия, творимая ею, да во всем послушная, начала рассыпаться мелкими осколками. Связь с барьером дрогнула, сыграла на солнце, выдав яркий всполох, что заставил иллюзионистку опомниться и вернуться к делу под аккомпанемент отчаянного синговского ора. Воин просил содействия у двух магов, которых не трогали ни его тяготы, ни жуткие твари, пожирающие плоть. Захрустело крыло или бедро, быть может вообще все кости, что имел синг. По спине Асаны пробежали мурашки, язык облизнул в миг пересохшие губы. Ей оказалось некогда подсчитывать сколько защитников у них осталось, главное, что успел отметить мозг, бедняга замолчал.
Кто-то холодный и с длинными пальцами или когтями тронул Беспокойную за волосы, периферийное зрение к несчастью видело расплывчатый силуэт. Асана сжала зубы и замерла, она не могла позволить себе отвлечься снова. Сердце застыло, время вместе с ним. Асана не знала и не хотела знать, почему тварь не напала на нее так же, как секунды назад подобные ей разорвали сингов. Ей нужно закончить дело, всё, и было это необычайно просто. Но мысли нисколько не помогали. Иллюзионистка медленно набрала в грудь воздуха, чувствуя, как ноги начинают мелко дрожать, благо за широкими штанинами никто этого не увидит. Но в игру поневоле включились руки, нестройные сокращения пальцев выдавали страх с потрохами. Иллюзия потянулась дальше, кое-где растекающаяся по земле, захватывая все больше и больше, избавляясь от последних дыр, словно вязкое масло на разогретой сковороде.
Разрыв успокоился, будто бы насытившись и на время смирившись с прилипшей к нему иллюзией. Оставшиеся духи разбежались в пустыню. Кончилось. Однако вместе с тем, к личному удивлению Асаны, к концу подошло и терпение: за недавние дни произошло слишком много странных, неописуемых и пугающих вещей. Она отвернулась от разрыва и Данава, застыла, одной рукой обхватив себя за талию, а пальцы второй положив на переносицу, закрыла глаза, но надолго ее не хватило. Обычно невозмутимая Беспокойная заматерилась на всех языках и с силой всей своей необъятной фантазии. Вздымая обувью песок и закрывая со стыда лицо. Под словесный удар попали и те, кто в данный момент находился здесь, и в Баар-Шане, и в самых далеких уголках мира. Оставалось только записывать использованные пируэты на бумагу. Не сдерживай женщину оставшиеся капли приличия, она б еще и бессвязно заорала на всю пустыню.
- Если это, - Беспокойная указала в сторону барьера и использовала самый унизительный оборот, приписывающий предмету разговора качества блудливых дев, - духи, то пошли они… - да отправила их глубже самых темных дагларских шахт Гранмора, - никогда больше не упомяну их в своей речи. Чем там еще можно заполнять моменты страшного негодования?! – А речь закончила коротким, ничем не обязывающим междометием, на секунду воздев руки к небу, да прямым ходом направляясь к варану, оставляя после себя лишь безмолвие.

Киса на купание согласилась моментально. Арбарианку никогда не нужно было уговаривать на подобное времяпровождение, к тому же случалось оно с такими развлечениями, которые могла предоставить Алэйа, довольно нечасто.
- Мм, - нируанка сделала ещё глоток горячего напитка и отставила чашку на каменную столешню. Кисточка, уже не спрашивая вытащила из горки своих сладостей одну из затерявшихся там карамельных палочек и вложила в приоткрывшиеся губы Гиэйн. Та довольно улыбнулась, чем вызвала у арбарианки ответное довольство и девочка сама для себя решила, что справилась в разговоре с Алэйей лучше, чем с Таалом. Нируанка в обмен достала из своего мешочка палочку Кисе, завершая тем самым честный обмен.
Так, пока Киса хрустела лакомством и прятала свои запасы от Ави и прочих возможных похитителей ценностей, Алэйа организовала перенос вёдер с горячей водой в соседнюю комнату, где располагалась большая деревянная бадья, занимающая почти всё пространство крохотного помещения. Выбор, конечно, был хорош, ведь тепло в маленькой комнатке сохранялось куда лучше, чем в огромных хоромах, проблема была только в положении самого пришедшего мыться. Места оставалось ровно на то, чтобы поставить рядом с бадьёй пару вёдер и самому стоя на пяточке раздеться. Не редко Гиэйн предполагала, что лин Линн явно моется где-то в другом месте, потому что с его ростом в такой тесноте невольно можно заработать и боязнь замкнутых пространств, но не спрашивала на деле. Киса спокойно могла уместиться и здесь, да ещё и в компании самой Гиэйн, а значит ребёнку было там комфортно. Последнее для нируанки стало главным в этом доме. Неважно, что некогда Кисточку купили, как рабу. В глазах Гиэйн та давно стала помощницей и хранительницей какого никакого уюта в холодной мастерской.
Пахло травами, мылом и деревом. Алэйа вдохнула знакомый аромат, нехотя высвободила из плена губ карамель, языком уже нащупав мягкость водоросли, заточённой внутри, и спела мягкий незамысловатый мотив, не превышающий порога слышимости коридора, откуда уже раздавались спешные шаги арбарианки. По велению заклинательницы, горячая вода взвилась столбом и прыгнула в бадью сея вокруг кусачие брызги. Кису такой бросок застал укусом за нос отчего помощница Ави юркнула за спину Гиэйн, хватаясь за гладкий подол платья, сотканного и зачарованного так же, как и плащ. Алэйа улыбнулась и спела другой куплет на нируанском, заставляя противоположный - холодный поток, выпрыгнуть из двух ведер, примостившихся в коридоре, мешая воду меж собой.
- Всё, можешь нырять, - палочка вернулась на законное место в рот заклинательницы. Кису, впрочем уговаривать дважды не пришлось. Алэйа напела ещё пару мотивов, прося духов присмотреть за девочкой, пока сама сходила заперла дверь в лавку, которую они на радостях оставили не запертой, проверила дверь в подвал, чтобы та осталась закрытой, прихватила из прилавка ножницы и лишь после этого присоединилась к подопечной. Арбарианка заворожёно наблюдала за большим водным парусником проплывающим мимо, когда Гиэйн, осторожно переступив через произведение искусства, закрыла дверь и опустилась на другой край просторной, несмотря на размеры комнаты, бадьи. По телу пробежали толпы мурашек от охватившего жара, а собственные вечно влажные волосы стали в миг очень холодными.
- Какой большой.
- Да, большой корабль, - не глядя согласилась нируанка, наслаждаясь расслаблением уставшего тела.
- Нет. Синяк, - Гиэйн открыла глаза, чтобы посмотреть о чём говорит арбарианка. Та пальцем указала на фиолетовый развод на серой коже рёбер заклинательницы. Чуть покусала губы в знакомом жесте раздумий и наконец выдала. - У нас на прошлой неделе приводили марда. Он весь в таких был.
- Камень в пещере упал, - пожала плечами заклинательница.- Смотри-ка, а это цилинь.
Алэйа махнула рукой, отвлекая Кису от неприятного зрелища, чтобы та посмотрела на новое представление духов.

- Тише, Ссаар, тише. Скоро погуляем, сса урр, - Бархат похлопала верного друга по сведению лапы с телом, прочувствовав на мгновение, его разогретые чешуйки и с недовольством ткнулась подбородком себе в ладонь, всей позой выражая нетерпеливое ожидание. Руах ухнул рядом, но мардийка даже не обернулась в упор глядя на малиновый плащ, двигающийся прямо к Неназванному. Её снова оставили в стороне и если в первый раз Бархат знала, что Асана не одна, то теперь в случае неудачи всё пойдёт крахом и дело вовсе не в том, что Баар-Шан останется без иллюзии. Он останется без Асаны Беспокойной.
- Сса урр, и почему я должна сидеть здесь, а не помогать ей, Руах?!
- Асана-бай боится, что ты можешь пострадать, - спокойно прошелестел дух, представляя собой живой щит от палящих лучей солнца для нежной кожи южанки, пусть та и была лишь иллюзией. Лирель хмыкнула и кудряшки её возмущённо подпрыгнули.
- А если с ней что-то случится я не буду страдать?
- Будете.
- Значит её действия не правильные изначально! - мардийка возмущённо хлопнула себя по колену. В тот же момент раздался странный шум, похожий на гомон множества голосов и клацанье клыков и оба участника диалога уставились в разверзшийся разъём. У мардийки волосы встали дыбом при виде тварей, ползущих наружу. Они вовсе не выглядели, как бесформенные тени. Некоторые из них переливались от чёрного к синему, струились по земле, как драконы, другие же, как маленькие саламандры носились вокруг троих их будущих жертв. Бархат приподнялась в стременах, чтобы лучше наблюдать за происходящим. Рядом заметался Сабах. Дух нервно вибрировал кружа то туда, то сюда на маленьком клочке бархана, всем своим видом сигнализируя о желании помочь Беспокойной, но в тоже время не решаясь кинуться в гущу событий. Метания прервал Руах, мощным рывком вернув духа на место рядом с тремя варанами, и крепко сцепил его доспех веточками, чтобы тот не дёргался. Собственно Сабах и не дёргался - он просто рассыпался, зарываясь в песок и глядя оттуда своей маской. Бархат бы с удовольствием зарылась рядом с ним, но вместо этого пальцы лишь плотнее сжали поводья, удерживая Ссаара на месте. То, что произошло дальше, повергло юную последовательницу иллюзионизма в крайний ужас.
- Сса урр!
Люсер, тот самый неуверенный в собственных силах, но замахнувшийся на непосильную планку, погиб первым. Его останки, даже окропившую песок кровь, слизали голодные духи, очень сильно напоминающие пустынных гулей. Хризоколловые глаза удивлённо обратились к Асане и Данаву совершенно не спешащих помочь несчастным. Крылья сингов свивались в узлы, кровавыми нитями сухожилий и вен, оплетающих оперение в один сплошной грязный серый ком. Эти узлы тащили воинов к земле, дальше от взгляда Авмира, глубже владений Ар'Бо, в ледяные глубины Самаг, желающей поживиться немногим теплом ещё неостывшей плоти. Завтрак подступил к горлу и мардийка едва справилась со спазмом, узрев как ненасытные духи ринулись к наставнице.
- Руах! - вскрикнула воровка, но дух-слуга остался недвижим, тогда Бархат дёрнула поводья, заставляя Ссаара спуститься вниз. Данав отразил атаку, на Беспокойную, но купол ещё оставался не возведён. Бархат цикнула и вмиг замерла от ужаса. Тварь, не сражённая некромантом кинулась в сторону ожидающих. Большая, неповоротливая, по своему отторгающая нормальные законы мира живых, она то ли бежала, то ли ползла к беззащитной добыче. Но не такой уж беззащитной она оказалась. Руах, распустив ветви, закрыл вверенных ему под защиту живых от злобного потустороннего духа. Тень не издала и звука, взвиваясь как кобра, однако, земляной дух остался непоколебим. Страшное и впечатляющее зрелище - немая борьба за трофей. Бархат не двигалась, стоя за зелёной завесой и наконец, дух отступил, сжавшись до размеров Ссаара. Ещё немного чёрное пятно кружилось на месте, а после рвануло за бархан в сторону Баар-Шана. Вторая волна страха окатила иллюзионистку.
- Туда же ушли остальные!
Руах ухнул, не успевая собраться, чтобы перехватит развернувшую варану мардийку. Страх клокотал в самом сердце, бурным запалом плескаясь в теле и заставляя подгонять ящера. Взобраться на хребет не составило труда и мардийка увидела на залитой солнцем равнине, ведущей прямиком к северным вратам в магический город группу из зеркальных мантий, поблескивающих под лучами, а за ними чёрную тень, несущуюся со скоростью драконов.
- Не успею! Ссаар, давай вперёд!
Мужские крики, срывающиеся на хриплые визги в преддверии ужасной смерти за спиной, ещё долго будут чудиться ей в кошмарах, совершенно точно, но то, что погибнут ещё неповинные пугало Бархат куда больше. Ссаар быстро перебирал лапами, следуя по пятам за чудовищной тварью. Мардийка совершенно не представляла, что будет делать, когда доберётся до места. Иллюзия? Отвлечь тварь на себя? Всё глупые неразумные действия, не ведущие дальше собственной гибели. Лирель стиснула зубы, придерживая ткань, перед лицом. Они с Ссааром ещё спускались со склона, когда светлый взгляд выхватил в небе, совсем близко к иллюзионистам крылатых гостей.
- Синги? Что они тут забыли?
Появление народа Фарран выглядело, как не уместная иллюзия, в золотом ворохе песков, а тем не менее они приближались и приближались куда быстрее, чем Ссаар с Бархат за спиной. Вот они уже подлетают к ученикам Беспокойной, опускаясь ближе к земле, но не приземляются. Видимо, тоже заметили безжалостную тень рвущуюся к ним не вздымая и клочка жёлтых частиц. Бархат приготовилась к новой кровавой расправе. Вот тварь уже поравнялась с иллюзионистами и пустота пространства кругом донесла до воровки первые испуганные вскрики. Синги спикировали в мгновение ока, развязывая заранее проигранное сражение.
- Быстрее, Ссаар, давай!
Лезвия мечей сверкали, как и мантии иллюзионистов слепя Бархат, так что битва никак не могла сложиться у неё в целостную картинку. Вот тварь добралась до крыла одного из сингов, вгрызаясь своими чернущими зубами в мягкое оперение...и всё. Наездница резко затормозила варана, заставив того врыться лапами в землю. Тварь, что до этого сеяла страх и ужас, пала жертвой меча одного из сингов, который бесстрашно разрубил её пополам. Тень взвилась, разделяясь на части и те бросились в разные стороны, подальше от обидчиков. Бархат не могла поверить своим глазам.
- Всё целы? - разнесся громкий, строгий голос, обладателя которого Бархат перепутать не могла ни с кем.
- Алриан-бай? - хризоколловые глаза распахнулись и, спешившись, мардийка дошла до места битвы, ведя Ссаара за собой. Синг наконец приметил её и брови его сошлись на переносице. Мужчина в два счёта убрал меч в ножны и уверенно преодолел разделяющее их расстояние, чтобы крепко сжать плечо мардийки, сдёрнуть с её лица ткань и впиться в яркие глаза пронзительным взглядом. Бархат подумала, что довольно забавно видеть синга, склонившегося до её уровня глаз составляющего немногим больше восьми дюймов, чем половину его роста. Возможно, ему было бы удобнее присесть перед ней, как перед ребёнком, но тот не стал.
- Ты цела, Эллея? Где Асана?
- Я цела, - кивнула мардийка, чувствуя, как чуть подрагивают колени от пережитого, но в остальном духи защитили её от возможных увечий. - Что вы здесь делаете, Алриан-бай?
- Арктикус сказал мне, что вы пошли исполнить его задание, - чуть снизив тон охотно ответил синг и выпрямился. Перешагнул с ноги на ногу и скрестил руки на груди, посмотрев вниз, - Он, конечно, сказал не вмешиваться, но когда вы вчера вернулись одни без своих учеников, а сегодня отправились снова, я решил проверить, всё ли у вас в порядке.
Синг почесал крыло носа и широко улыбнулся, уперев руки в бока.
- Видимо, не зря решил. Что это была за тварь?
- Я не знаю, - не поведя и бровью солгала Бархат, - Я ожидала Данава-бая и Асану-бай. Им следовало кое-что окончить, как увидела этого монстра и поспешила к товарищам, но вы меня опередили.
- Что ж, - Авмаар обернулся к тем, с кем пришёл. Один из его сингов, зажимал мантией, одолженной у иллюзионистов, повреждённое крыло. - Проводите их до города. Я вернусь с Беспокойной. Амиа.
- Амиа, - синги кивнули, разворачиваясь, а Алриан обратился к Эллее, готовой отправиться вместе со всеми в город, но не оставаться с главой Баар-Шана один на один. Разумеется, его поступок впечатлил её, вот только излишнее вмешательство в дела школы иллюзионизма пришлись Бархат совсем не по душе.
- Они скоро придут, - выдала иллюзионистка, седлая Ссаара, - Вам не обязательно идти со мной, Алриан-бай.
- Пока такие твари носятся здесь - обязательно. - Нахмурился синг и расправил крылья. - Веди меня, Эллея.
- Но...- только и успела возразить Лирель, как синг взмыл в небо. - Эх, Ссаар. Кажется, нам пора всерьёз начинать опасаться, чёрного старика. Ему явно не понравится пришествие Алриана-бая.

Когда их застали врасплох, то помывка оказалась пройденным этапом, теперь отблескивали в неторопливых движениях ножницы, неуклонно ровняя острые концы темных волос под одну гребенку. Кисточка уставилась на Ави осторожно, в надежде что тот передумает, но этого не происходило. Колючие остриженные кусочки прядей, словно иголки, впились в шею, вызывая нарастающее желание почесаться. С похожим чувством покусывала дисциплина в области затылка, а после, растекаясь до груди, заставляя прийти в движение. С помощью природных зачатков природной грации, которых наблюдалось немного, арбаро перелезла через край бадьи, подобрала одежду, явно подтормаживая и убавляя в расторопности с каждой новой секундой. Она прошла рядом с Ави, понурив голову и один раз жалобно всхлипнув, нарочито громко шлепая ногами. За его спиной она кинула взволнованный взгляд на Гиэйн, да зашаркала дальше. В коридоре мокрая арбаро на ходу, оставляя после себя лужи, заползала в бриджи. Но возле первой ступени она остановилась, положила руку на перила и замерла, вполоборота подглядывая за Линном.

После визита Ави Гостеприимный, не в силах успокоить внутреннее возбуждение от возможно благополучного исхода, решил прогуляться по городу. Обещание, данное брату, что он не будет ходить куда-либо без Оникса, в очередной раз легко забылось, и Кай, не особо заботясь о хоть малейшей конспирации, двинулся, куда глаза глядят. Подавив в себе желание направиться в Старый город, хоть ноги и влекли его именно туда, несмотря на просьбу Линна не появляться даже в окрестностях, дияр пошёл в торговые ряды. Здесь фонари светили ярче, чем где-либо. А привычный уху восточника базарный гул невольно возвращал на улочки Раббата. Шум, гам, толчея селили в Гостеприимном особый комфорт. Наполненные энергией благополучия и круговоротом денег, криками зазывал и поединками хитрости продавцов и покупателей, торговые ряды будоражили своей неповторимостью и единообразием одновременно. Кай посетил практически все рынки материка, присутствовал на всех ярмарках и фестивалях, связанных с торговлей. В юности, в свободное от учёбы время, он преодолевал немалые расстояния, чтобы изучить этот удивительный «базарный», как он сам его называл, мир.
Миновав ряды с рабами, которые он знал как себя, Кайрат прогулялся вдоль лавок с тканями и нарядами, даже прикупив себе парочку. Потом долго вышагивал между витринами с украшениями. Забрёл в продуктовую часть и купил разнообразных сладостей. И, в конце концов, добрался да дальних дагларских рядов, что принципиально выстраивались максимально далеко от палаток с рабами.
Даглары и Кайрат – крайне чужеродные элементы. Гостеприимный понимал это как никто другой. Посещая Танааль, он редко заходил в эту часть рынка, стараясь отсылать кого-нибудь за тем, что ему нужно. Здесь, вместо шума торговли, стучали молоты, трещал огонь в печах, шипела вода, соприкасаясь с раскалённым металлом. Через запах работы, нос не мог учуять сладости и благовоний соседней части рынка. А самое главное, здесь отсутствовал дух здоровой конкуренции, что повергало Кая в унылую задумчивость. Между рядов в основном сновали мохнатые, которые занимались доставкой заказов на любые расстояния. Большое число здоровенных мужиков тоже не радовало Гостеприимного. Глаз, привыкший к изяществу и красоте, быстро утомлялся, и в итоге, каждый встреченный мард или ниру казался прекрасным цветком среди каменных завалов.
Кай уже хотел повернуть обратно, но тут его случайно втолкнули в лавку-кузню широкой мохнатой спиной. Парень повернулся и что-то зарычал. Услышав в потоке звуков, схожих с обвалом в горах «-эн», дияр понял, что это извинение и кивнул, улыбнувшись. Даглар улыбнулся в ответ и пошёл по своим делам.
- Сса урр, - прошептал Кайрат. – Если здесь начнётся паника, меня снесёт этот рогато-мохнатый камнепад.
Решив, что неуважительно будет уходить, даже не посмотрев товар, Гостеприимный опустил взгляд на стол, на котором лежало всевозможное мелкое оружие. Кай расстроено вздохнул, сожалея о том, что его не втолкнули в лавку с украшениями. Он не любил оружие, смиряясь лишь со своим, ибо оно не раз спасало ему жизнь. Пальцы заскользили по резным рукояткам. Один из ножей, попавшийся под руку лезвием, порезал указательный палец, и Кай замер в удивлении. Он смотрел на выступившую каплю крови, но совершенно не чувствовал боли. Взяв нож, дияр осмотрел его и снова поднёс лезвие к коже. Огромная серая рука сжалась на запястье, удерживающем оружие, и отвела его далеко в сторону.
- Если мард желает себя калечить, то пусть делает это вне моего рабочего места.
Медленный рокот на общем языке заставил Кая поднять голову и уставиться на нависающую над ним голову. Изогнутые вперёд рога, с закованными в металл кончиками, угрожающе блеснули в оранжевом свете. Кай открыл рот, чтобы ответить, но вдруг ощутил резкую острую боль в порезанном пальце.
- Сса урр! Что за…?!
- Мард пустил себе кровь, но глазам не верит. Спешит повторить. Неразумность такая к смерти приводит.
- Пустынные бесы! Лекция, конечно, своевременная. Что за оружие?! – Кай зажал палец в ладони, продолжая испытывать боль, более сильную, чем при подобном порезе обычным лезвием.
- Здесь в лезвии кристалл закован со строптивым духом с земли детей Ниру. Желает он, чтоб влаги больше вышло и боль нейтрализует. Пока кинжал рядом, - даглар поднёс удерживаемую руку дияра к его пальцу. Боль мгновенно исчезла. Глаза Кайрата удивлённо увеличились. – Не станет беспокоить боль. Но если увести…
- Стой, стой! – запротестовал Кайрат, стараясь удержать руку рядом с ножом, отчего стал выглядеть как ребёнок, пытающийся отобрать у большого дяди игрушку, держась за неё двумя рукми и стоя на цыпочках. – Я понял тебя.
- Чем дольше держишь рядом, тем боль впоследствии сильнее, - рогатая голова склонилась набок, глядя на марда поучительно.
Кайрат тут же убрал руку и отскочил, шипя проклятья от боли.
- И кто только придумал такое?!
- Хм… Имя заказчика было ‘Эйн. Он объяснял жене своё желание по зачарованию. О крови говорил, как о воде. То было уж давно.
- Маньяк какой-то, - проворчал Кайрат. Он спокойно переносил боль, но эта тревожила сильно.
- У ножа есть пара, - даглар пробежался взглядом по заваленному столу, видимо, с такими же не забранными заказами.
- Тоже заказ Фэйна?
- Нет. ‘Айса, - рогатый вытащил идентичный клинок. Такой же чёрный, простой, но изящный.
- Нируанцы те ещё живодёры, - вздохнул Кай, почесав ранку на груди.
- Металл обоих отталкивает кровь. Клинок всегда сияет чистотой.
- Да-да, крайне полезная функция, учитывая, что они любят потыкать ножичками в тёплую плоть.
- Мард знает народ Ниру хорошо? – даглар посмотрел на него, вручая нож.
- Лучше, чем себя, - вздохнул Кайрат, беря оружие. – Ну, что за диво тут?
- Попробуй. Тебе, я вижу, плоть не дорога.
Гостеприимный скривился, глядя на рогатого.
- Я себя обожаю, так-то, - дияр поднёс клинок к ладони и, сжав зубы, легонько порезал кожу.
Последствия оказались прямо противоположные предыдущим. Заточенное на удовольствие тело Гостеприимного среагировало на порез волной горячего удовольствия. Он ахнул и упёрся в широкую грудь даглара лбом.
- Сса урр, - со стоном пробормотал он, поскорее вкладывая кинжал в услужливо протянутую ладонь. Потому что желание повторить действие звучало в голове набатом.
- Чем глубже порез, тем приятнее раненому.
- Ты-то откуда знаешь, азмах рра?! – ругательство, часто используемое Ониксом, вырвалось как-то само собой. – Пробовал, шалун?
Рогатый усмехнулся.
- Так в него заложено. Клинок не опасен нашей коже. Слишком слаб.
- А если воткнуть?
- Сломается. Брать будешь?
- Кто? Я? Конечно… - «нет», хотел сказать Кайрат, но перед глазами вдруг возник Линн. – Да… Не себе. В подарок.
- Как скажешь.
Забрав оба ножа даглар ушёл, а вернувшись, вручил Кайрату лаконичную чёрную узкую коробку, назвав цену. Кайрат думал, что его уже ничего в этой лавке удивить не сможет, но он ошибался. Цена оказалась заоблачной.
- Сколько?! Он же даже тебя проткнуть не может!
- Это стоимость зачарования. Без него клинки бесплатно отдал бы.
- Сса урр! Давай торговаться.
Даглар забрал из рук Кая коробку и собрался уходить. Дияр зарычал, ругая себя за то, что пришёл сюда без Оникса.
- Хорошо. Я заплачу, сколько сказал.