ПАТРИАРХАТ ИЛИ МАТРИАРХАТ?

Одни историки считают, что в истории развития человеческо­го общества патриархат вытес­нил матриархат; другие — что эти архаичные формы давно уже отжили свое; третьи вообще не признают существования ни того, ни другого, ни в прошлом, ни в настоящем. Автор этих строк придерживается иного мнения: обе эти формы, претерпев суще­ственные изменения, бытуют и в наше время, и не где-нибудь в отсталых племенах, а в самых что ни на есть цивилизованных государствах. Они будут жить вечно, пока существует челове­ческий род, состоящий из муж­чин и женщин. Постоянное со­перничество этих противополож­ностей и есть движущая сила развития и прогресса челове­ческого общества.

В основе матриархата лежит любовь матери к детям, которая свойственна всем животным, а не только людям. Один натуралист описал случай, когда тигр напал на теленка, на защиту которого бро­силась его мать. В обычных усло­виях корова никогда не отважится напасть на своего смертельного врага, но тут она забыла об опас­ности и после долгой и кровавой битвы запорола тигра рогами. Не обращая внимания на свои крово­точащие раны, она подошла к те­ленку и стала зализывать его раны. В годы войны обезумевшие от горя матери вырывали своих детей из рук фашистов, но неизвестно ни одного случая, чтобы это сделали рассудительные отцы.
В самоотверженной любви ма­терей к детям нет ничего героичес­кого, такая любовь запрограмми­рована на генетическом уровне. Любовь к потомству — один из двух эволюционных механизмов выживания вида у всех животных. Второй — воспроизводство огром­ного количества потомства, броса­емого на произвол судьбы, авось кто-нибудь выживет. В раститель­ном мире для сохранения вида каждое растение выращивает боль­шое количество семян; в животном мире, например, рыбы выметыва­ют тысячи икринок, из которых выживают немногие. Этот меха­низм абсолютно неприменим к че­ловеку и крупным животным, хотя интенсивность их размножения тоже избыточна, чтобы восполнить потери в ходе естественного отбо­ра.

Патриархат тоже необходим для выживания вида, но проявляется по-иному. Если особи какого-либо вида не наделены большой силой, ловкостью, острыми зубами или когтями, то для защиты от врагов, добывания пищи и вообще для выживания они объединяются в стаи или стада. У копытных при нападении хищников самки и мо­лодняк сбиваются в центр стада, а границы его замыкают быки, выс­тавив рога. Это коллективные жи­вотные. Во главе коллектива все­гда есть вожак, и в такой стае господствует иерархия от слабых до сильных, от привилегирован­ных до изгоев. Слабые и изгои обречены на гибель: эволюция не знает сострадания и шагает по трупам неприспособленных осо­бей. Матери же дороги и любимы все — и слабые, и сильные. И здесь нет проявления какого-ни­будь космического разума или божественного предопределения: те виды, которые не освоили эти механизмы, попросту вымерли.
Высшая ценность, созданная патриархатом в человеческом об­ществе, — государство. В чистом виде патриархат проявился в горо­де Спарта в Греции. Рабы и земля принадлежали государству и сда­вались гражданам в аренду. Судь­бу новорожденных решал Совет Старейшин: слабых сбрасывали со скалы, остальных мальчиков с семи лет лишали материнской опеки и направляли до 18 лет в военизиро­ванные школы. Режим в школах был очень суровым. Мальчики спа­ли на жесткой циновке без подушки, зимой и летом ходили без обуви в одном плаще. Будущих воинов приучали к холоду, голоду, жаре и жажде, к стоицизму и фи­зической боли. Кричать и стонать во время жестоких наказаний счи­талось позором. Цель такого вос­питания была одна — вырастить сильного, закаленного и предан­ного государству воина.
Историки считают армию Спар­ты по тем временам самой сильной в Греции. Всему миру известен легендарный подвиг 300 спартан­цев во главе с царем Леонидом при Фермопилах.
Но как бы ни велика была воен­ная мощь Спарты, она пала под ударами римских когорт, как и все государства, построенные на чис­том патриархате. Оказывается, кроме жесткости и строгости, нуж­на еще и любовь.
Высшая ценность матриархата — личность. История не знает го­сударств, построенных на чистом матриархате. Таких государств попросту не было и в принципе не могло быть; они неизбежно были бы поглощены соседями, потому что женщинам недоступна вся глу­бина чувства общественности и патриотизма. Их удел и призвание — семья и любовь к детям. Неслу­чайно слова ПАТРИотизм и ПАТРИархат несут признаки отца, но принципиально не может быть сло­ва МАТРИотизм в смысле предан­ности обществу или государству.
В чем же первичные источники патриархата и матриархата? У животных одни виды, образно го­воря, живут частной жизнью, дру­гие — коллективной. Львы, тигры, медведи живут семьями, так что можно сказать: у них частная жизнь — нечто вроде матриархата. Вол­ки, обезьяны, копытные животные либо объединяются на время охо­ты или защиты, либо постоянно ведут коллективный образ жизни. Во главе такого коллектива всегда стоит вожак, которому подчиняют­ся все его члены. Получается нечто подобное патриархату.
Между прочим, все приручен­ные человеком домашние живот­ные, кроме кошки, в прошлом были коллективными, стадными живот­ными, которые признали в челове­ке вожака и подчинились ему. А кошка — этот маленький, ласко­вый зверек (сказывается его матриархатная природа), несмотря на сожительство с человеком в тече­ние 10—15 тысяч лет, презритель­но равнодушна к своему хозяину в отличие от собаки, преданной «во­жаку» — хозяину.
Все попытки приручить некол­лективных животных оканчивались неудачей или трагедией, как в се­мье Берберовых, которые содер­жали дома почти прирученных тиг­ров, которые в конце концов на­смерть загрызли хозяев. Эти «боль­шие кошки», принадлежащие к матриархату, были «личностями», не признающими коллектив и пре­следующими только свои интере­сы. Так же бесперспективны по­пытки приручить лосей: они не стадные животные.
В отличие от животного мира человеческое общество в своем развитии опирается на постоянное соперничество между патриарха­том и матриархатом, на меняюще­еся отношение ценности личности и интересов общества. Начиная с древних времен, это соотношение сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее изменяется в пользу личности. Правда, во время войн и смут и в наше время отно­сительная ценность личности мо­жет падать до нуля. Но проходят войны, уходят или свергаются ти­раны, и снова ценность личности растет.
Во все времена мужчины и жен­щины оценивали личность по отно­шению к обществу по-разному. У мужчин преобладает чувство об­щественного, государственного; у женщин, наоборот, — личное, се­мейное. Простой пример: мужчи­ны считают своим долгом посмот­реть по телевизору последние из­вестия, им нужно знать, что проис­ходит в стране и мире. Женщинам это не нужно и не интересно, они с упоением смотрят мыльные опе­ры о придуманных семейных стра­стях.
То же и в отношении к детям: отец — требует, мать — жалеет.
К тому же поглощенные обще­ственными делами отцы почти не занимаются воспитанием детей, а дети не видят их трудов на пользу общества. Воспитание в большин­стве семей переложено на плечи матерей и женщин-учителей, кото­рые в большинстве невольно пере­дают детям пренебрежительное отношение к абстрактному для них понятию о ценностях общества. Негативное отношение женщин к обществу, медленно, но постоянно внедряемое в сознание детей, рас­ширяясь и закрепляясь в поколе­ниях, ведет к скрытому, ползучему матриархату в обществе.
В правящих кругах государств, где прежде всего требуется служе­ние общественным интересам, ред­ко встречаются женщины. Впро­чем, они иногда попадают на са­мый верх власти. Возьмем, к при­меру, наше Отечество. С Древней Руси до наших дней было более ста правителей, включая прези­дента Путина, а правительниц было всего шесть: Ольга Святая (21 год правления), Софья Алексеевна (сводная сестра Петра I, 7 лет), Екатерина I (вторая жена Петра I, 2 года), Анна Иоанновна (племян­ница Петра I, 10 лет), Елизавета Петровна (дочь Петра I и Екатери­ны I, 20 лет), Екатерина II, Великая (34 года).
Но эти государственные жен­щины были скорее исключением, чем правилом. К тому же, по сви­детельству современников, они были некрасивы, мужеподобны и лишены женского очарования. В их организме преобладали мужс­кие гормоны, лишившие их женс­кого обаяния, но зато возбуждав­шие в них общественное начало. Нередки и женоподобные мужчи­ны с избытком женских гормонов и, следовательно, преследующие узкокорыстные, семейные интере­сы.
Среди правителей России слу­чались и такие мужчины, как, на­пример, Николай II, разваливший Российскую империю и толкнув­ший ее в пучину революций. Ему были в тягость государственные дела. Он любил гулять, обедать в кругу родных, слушать женские сплетни, стрелять ворон, — и все это он записывал в своем дневни­ке. Но в его записях нет соображе­ний о государственных делах и проблемах России, есть только записи, мол, слушал доклад тако­го-то министра — и все. Любил и боготворил жену, у которой был под каблуком, любил своих детей. Примерный семьянин, он доиграл­ся до революции и был в конце концов расстрелян в Екатеринбур­ге, названном в честь мужеподоб­ной Екатерины I.
И это не исключение. И в других странах правители-семьянины ока­зывались неспособными не только предотвратить крах своей страны, но даже сохранить свою жизнь. Английский король Карл I, счастливый муж, окончил свою жизнь на плахе. Та же участь постигла добродушного Людовика XVI во время Французской революции.
Николай II, если судить по пись­мам, и Горбачев, по его личному признанию, — оба советовались со своими женами по государствен­ным делам, слушали их советы. Примерные семьянины, они были под каблуком у своих жен. Одна из них, страдая из-за своего болез­ненного сына, поставила свое лич­ное горе выше государственных интересов. Она покровительство­вала чудовищному Распутину, ко­торый лихорадил Россию своим развратом, пагубным влиянием на женоподобного царя, но умел за­говаривать кровь у царевича, боль­ного гемофилией, за что и был обласкан и приближен царицей. Другая была одолеваема амбици­озностью, которая раздражала народ, а в целом была далека от его нужд и чаяний. Получается, что страной управляли мужчины, уп­равляемые женщинами...
Интересно, что окруженные за­ботой и вниманием таких мужей, жены рожают преимущественно дочерей. У Николая II было четыре дочери и один нежизнеспособный сын, у Ельцина — две дочери, у Горбачева — одна. У диктаторов, сторонников патриархата, — пре­обладали сыновья, У Сталина — два сына и одна дочь. Тиран в семейной жизни, он был величай­шим в истории государственником, который, как сказал Черчилль, «приняв страну с сохой, оставил ее с атомной бомбой». Во многом именно Сталину человечество обя­зано разгромом фашизма. Потому что вся энергия и помыслы этого правителя были направлены на решение проблем страны, а не на благоустройство своего уютного семейного гнездышка. Недаром этого достойного патриарха назы­вали отцом народов.
Неразвитые государства со сла­бой экономикой можно сравнить с малолетними детьми в семье. Пока дети малы и не могут жить само­стоятельной жизнью, их содержат, оберегают от дурных влияний и учат уму-разуму отец и мать. Само­стоятельность и свободу они полу­чают тогда, когда усвоят правила общежития в обществе и могут полностью обеспечивать себя. Роль «отца-матери» в государстве игра­ют авторитарные правители, огра­ничивающие свободу и направля­ющие свой народ. Для таких режи­мов даже существует устойчивый термин — «просвещенный деспо­тизм».
Об этом писал русский фило­соф И. Ильин (1883 — 1954): «Да­ровать народу свободу — иногда значит ввести его в искушение и поставить на путь гибели. Первое условие свободы есть способность к внутренней самодисциплине и лояльности. Если от свободы са­мовоспитание людей крепнет, а уровень нравов и духовной культу­ры повышается — то свобода дана своевременно и пойдет на пользу. Но если свобода ведет к падению нравов и духовной культуры, если обнаруживается избирательная парламентская и газетная продаж­ность, и люди начинают взаимно попирать друг друга, то свобода данному народу дана несвоевре­менно, не по силам его, и должна быть временно отменена или уре­зана».
Отрицательное влияние жен­щин на общественную жизнь от­мечено в менталитете и практике всех народов. Поэтому женщин всегда ограничивали в гражданс­ких правах. Наиболее резко на­блюдается это у мусульман, но времена меняются, и сыновья, воспитанные мусульманскими женщинами, понемногу сдают свои позиции, традиционные зап­реты нарушаются, и ныне воз­можно появление женщин даже во главе мусульманского госу­дарства, как Беназир Бхутто.
Коллективизм и вождизм все­гда проявляются вместе. У живот­ных вожак третировал и наказы­вал членов своей стаи, чтобы они знали, кто здесь главный. Комис­сар Фурманов в своей книге о Чапаеве, рисуя портрет легендар­ного комдива, высоко оценивает его полководческий талант и в то же время посмеивается над его темнотой: «...верил, что коня, если не бить, — он испортится». А ведь прав был Василий Иванович, а не его комиссар: лошадь, как коллек­тивное животное, признает вожа­ком того, кто имеет над ней власть, кто может наказать и т. п.
Преданность вождям идет рука об руку с преданностью обществу.
Сталин ввел в стране жесткий патриархат, когда интересы стра­ны ставились выше жизни и смерти отдельных людей.
В Отечественную войну защит­ники России шли в атаку с крика­ми: «За Родину! За Сталина!». Сей­час невозможно даже представить, чтобы наши солдаты шли на смерть, крича: «За Родину! За Ельцина (Путина и т. д.)!» Ныне и святых слов «Родина», «Отечество» что-то не слышно. Зато в ходу дурь: «Патриотизм — последнее прибе­жище негодяев» — яркий пример мышления самовлюбленных «матриархатных» сынков. Каждый из них считает себя неповторимой лич­ностью среди окружающих «тупарей» и «патриотов-негодяев» и сам себя называет элитой.
Прежде служба в армии счита­лась почетной и полезной в жизни каждого юноши. Девушки косо смотрели на тех, кого признали не годным к службе. Не годный — значит, не мужчина, значит, ни на что не способный. После войны пускай медленно, но все-таки рос­ло народное благосостояние; не без участия матерей возрастала ценность индивидуума и увеличи­валось число «личностей» в ущерб обществу. Дисциплину и тяготы в армии «личности» переносили с трудом, а, прослужив два-три года, отыгрывались на новобранцах. Те, в свою очередь, стали еще сильнее мордовать новичков. И вот сейчас мы получили то, о чем не догады­вались, — плоды ползучего матри­архата.
Патриархат и в наше время обя­зывает мужчин трудиться на пользу общества так же, как и тысячеле­тия назад. Помимо защиты обще­ства от врагов, они усиленно зани­маются облегчением жизни чело­века. Это они сделали водопровод в домах, канализацию, централь­ное отопление и газ, что суще­ственно облегчило быт женщин. Это они открыли электричество, которое светит, греет, работает, возит, лечит — всего не перечис­лить. Это они придумали автомо­биль, железные дороги, корабли и самолеты. Это они овладели энер­гией атома. Это они создали компьютеры, в миллионы раз увеличи­вающие интеллектуальную мощь человека. Это они открыли дорогу в Космос — возможное будущее Человечества. Наконец, это они придумали вакцинацию и множе­ство других способов борьбы с извечными спутниками человека — болезнями.
Но и матриархат в лице женщин не дремлет. Круг их деятельности не столь обширен, как у мужчин, но по важности вполне соизмерим. Женщины окрыляют, вдохновля­ют и поддерживают мужчин на пути их подвигов и открытий хотя бы тем, что создают быт и семей­ный комфорт. Это благодаря им сохраняются любовь и тяга к пре­красному — неисчерпаемый источник всех искусств. Это они стра­дают от насилия над личностью. Это они извечно воюют за цен­ность жизни каждого человека. Единственное и главное их оружие — любовь. Удивительно емко и точно выразил значение женщин и мужчин в обществе Александр Дюма в своем известном афориз­ме: «Любовь и голод правят ми­ром» — если под борьбой с голо­дом понимать совокупную деятель­ность мужчин.
Образно развитие государства или общества можно представить в виде человека, идущего на двух ногах, имя которым патриархат и матриархат. Если одна нога будет делать шире шаги, чем другая, че­ловека будет уводить в сторону от прямого пути. А если при этом одна нога будет вообще стоять, то он будет крутиться на одном месте. Так и общество будет либо уходить в сторону от магистрального пути развития Человечества, либо вооб­ще топтаться на одном месте, если полностью восторжествует матри­архат или патриархат. Все дело в гармонической соразмерности ша­гов обеих ног. Когда преобладает патриархат — народ ругает прави­тельство; когда верх берет матри­архат — народ не доволен положе­нием в стране. А когда народ быва­ет доволен? А никогда! И в этом заключается неиссякаемый источ­ник прогресса Человечества.


журнал «Чудеса и приключения» № 11, 2003 г.
перепечатано в Санкт-Петербургской еженедельной газете “24 ЧАСА” (№ 1, 2004 г.)

Markiz-de-Anarhia wrote:Слушай, а почему такая действительно интересная тема? Я,даже о таком не задумывался.

По теме отписываемся