История давно минувшего. Страница 16

Как ни странно, инцидент в шатре быстро забылся Окуаной, помогло ее скептическое отношение к шаманизму. Попросить погадать она решила только потому, что ее заинтересовали слова арбарианки по поводу судьбы Суэйн. Нируанка ожидала подобное предсказание, но вместо этого вышел несуразный конфуз. Зато вот Многоликая очень озаботилась словами шаманки, и весь путь до Консерватории она обсуждала их с подругой.
Представление проходило не на воздухе, а в закрытом зале, потому в холле было душно от обилия народа. Большинство томилось, ожидая своей очереди, стоя на входе, знатных персон же подобная участь обошла стороной. Их ждал бельэтаж.
По счастливой случайности в ложе вместе с ними оказалась общая знакомая.
- Фимине! – воскликнула нируанка, и казначей вздрогнула, оборачиваясь. Она опустила веер и попыталась сделать счастливый вид. Положение вынуждало ее подняться, чтобы поприветствовать королеву. – Прекрасно выглядишь, - продолжала Окуана, окидывая ее типично-женским оценивающим взором. – Но, что же не примерила мой дивный подарок? Он бы отлично подчеркнул твой образ. Неужели тебе не понравилось? – женщина сделала наигранно-грустное выражение лица, когда они обменялись приветственными поцелуями.

После встречи с Фазисом Талахай вышел на охоту. У него было достаточно клиенток из Ниадиса. А так как арбарианец стоил денег немалых, все они были обеспеченными и близкими к высшему свету столицы. В одиннадцать он уже лежал на шёлковых подушках и задумчиво покачивал хвостом над тяжело дышащей рядом дамой, якобы обдувая её кисточкой.
- Что это? Приглашение на концерт в Консерваторию? - Тал покрутил в пальцах открытку.
- Ах! - дама подскочила. - Надо скорее собираться. Я должна там быть. Я должна увидеть её и убедиться, что она не так красива, как о ней судачат.
- Кто?
- Королева морская.
Тал растянулся в довольной улыбочке.
- Потратишь время зря. Она так красива, как говорят.
- Что?! Ты ничего не смыслишь в красоте, раб!
- Правда? Тогда возьми меня с собой и убеди в обратном.
Женщина прищурилась, глядя на Талахая.
- Хм... Что ж, собирайся! Но платить тебе за сопровождение я не буду.
- Ой, перестань. Считай этот час подарком от Закрытого Дома и Хакима.
- Что, правда?
- Конееечно, дорогая. А теперь одевайся скорее, а то опоздаем.

За полчаса до концерта они сидели на своих местах на одном из балконов для тех, кто не так крут, как высокопоставленные особы, но и не так мелок, чтобы сидеть в общей толпе. Пожилые подружки дамы Талахая, засматриваясь на красивого арбарианца, шушукались между собой и выспрашивали у неё, где она взяла себе такого спутника. Дама, со знанием дела, добавляя речи пафосности и собственной значимости, рассказывала о том, что выписала его себе из Закрытого Дома Сэх-Ры в качестве подарка на праздник. Подружки дивились свободе раба, завидовали обеспеченности дамы и продолжали пожирать взглядами Талахая.
Сам же Тал, сев в самую выгодную для привлечения внимания позу, осматривал зал на предмет знакомых. А знакомых было немало. Но интересовала его лишь одна, совершенно новая и очень опасная.
- Какая удача, - прошептал Талахай, когда на балкон чуть выше и под углом к тому, где сидел он, зашла Окуана. - Прекрасна, как богиня. Вечер перестаёт быть томным.

«Выбросишь – явлюсь к тебе в самых страшных снах. Оно слишком дорогое», - думала Окуана, мило улыбаясь Фимине. Общаясь с такими нируанцами, которые служили не родному народу, а присягали другим, если это, конечно, не огненный властелин, королева не осуждала их. Это являлось личным делом каждого, и пускай предпочтительнее было отдать себя родине, нируанцы всегда относились к подобному лояльно. Не возникало громких возмущений и криков «предатель!», подобное было ниже их достоинства. Однако это не значило, что Окуана упускала возможность в чем-то подколоть, возможно даже упрекнуть, но делала она это беззлобно, просто наслаждаясь угрызениями совести своих жертв. Одной из этих бедняг не посчастливилось стать и Линне, которая вечно сталкивалась с насмешками королевы, когда та посещала столицу. Окуана не отказывала себе и вечно донимала Туэ неудобными вопросами, ибо знала, что та скорее переступит через гордость, чем нарушит этикет и нагрубит.
- Обморок? – удивилась нируанка. – Бедная ты моя, неужели проблемы со здоровьем вынуждают тебя мучиться с такой напастью? Но, знаешь, в этой болезненной слабости есть и что-то прекрасное, - она сделала взмах рукой, изобразив приступ вдохновения. – Ты так тонко чувствуешь мир, что даже самое незначительное явление вызывает такой яркий отклик! И, кстати, в этом году вы с мужем праздновали Радужные воды? Или здесь, вдали от дома, среди всех этих… - она обвела взглядом зал и прикусила губу, поймав слово «дикарей» на самом вылете, - …мардов, нируанские традиции ушли из твоего обихода?
Суэйн, сидящая рядом, не обращала внимания на их разговор, создавая лишь иллюзию участия. Потому взгляд арбарианца, устремленный на них, она заметила первой, в то время как увлеченная своими издевательствами Окуана не видела ничего вокруг. Брови Многоликой вопросительно приподнялись, когда их с хвостатым взгляды встретились.

– Что вы, мое состояние не стоит ваших волнений, тем более жаловаться пока не на что. – Фимине распахнула веер и взмахнула им пару раз. Сегодня она целый день безуспешно боролась с жарой, а тут еще и Окуана, как в воду смотрит. Нируанка на своем веку прекрасно помнила дни, когда температура была намного выше сегодняшней, но дело состояло далеко не в этом. Ее мысли занимала Алия, смогла ли девушка выполнить свою часть работы, ведь после ужина в ее покоях, случая поговорить у них не представилось.
– А Радужные воды в этом году прошли прекрасно, в Ниадисе не столь мало наших собратьев, чтобы отмечать их в одиночестве. Многие из них почитаю традиции, а марды предпочитают не вмешиваться в это, хоть и смотрят жадными взглядами на те богатства, что уходят Туэ. – Линне наблюдала за взволнованными девушками, то и дело выглядывающими на сцену, чтобы посмотреть на количество зрителей.
Мужской голос поприветствовал зал от имени консерватории, призвал всех к тишине и объявил первую исполнительницу. То была молодая мардийка, всем своим видом она говорила, что принадлежит к знатному роду, хоть и одета была в стандартную парадную форму образовательного учреждения. Перед ней, в оркестровой яме, взмахнул палочкой дирижер и вскоре выступление началось. Девушка открывала праздник не первый год, и ее выступление как всегда было на высоте. А вот следующий выход взорвал балконы, кто-то открыто показывал пальцами, некоторые более учтиво кивали или шепотом критиковали происходящее. На сцену, среди прочих статных нируанок и мардиек, вышла арбаро. Ее присутствие хорошо скрывалось первыми рядами, и обычному залу было невдомек, из-за чего так оживились верхние ряды.
– Где это видано, чтобы Иллира опустилась так низко. – Брезгливо шепнул дама, сидящая рядом.
– Аманда взяла ее под свое крыло и воспитывает как родную дочь, но я бы никогда не подумала, что она появится здесь. – Разъяснила королеве Туэ, чье удивление было не меньше чем у других.

***

Редко крупные хищники выбираются на окраины леса, но когда такое происходит, путешественникам, свернувшим не туда, приходится не сладко. Вот и сейчас к увлеченной разговором компании незаметно подкрадывался Шор’Таан. С того самого момента, как путники зашли в лес, он преследовал предполагаемую добычу, пытаясь не упустить незнакомый запах. Поначалу он почти неслышно шел вдалеке, пристально наблюдая немигающим взглядом. То, что целей было несколько, нисколько не смущало хищника, так у него было даже больше шансов загнать кого-нибудь себе на радость. Шум начавшегося разговора дал команду к приближению, тварь пригнулась насколько смогла и начала подбираться, обходя деревья и прячась в высокой траве. Черные костные наросты скрывают зверя в ночной темноте и разве что яркую гриву можно заметить среди растительности, колышимой ветром. Когда синга взлетела, Шор’Таан замер на секунду, наблюдая дикими оранжевыми глазами, за крылатой девушкой, а потом сразу же продолжил движение, боясь, что жертва сейчас уйдет. Ему оставалось совсем немного, для того чтобы настигнуть цель в один прыжок, но лучники, взор которых больше не закрывали пестрые крылья, успели заметить крадущегося зверя.
– Бегите. – Негромко вскричал арбаро, рукой указывая на опасность. Стрелы караульных просвистели над головами путников, они целились в глаза зверю, но последний уже выпрыгнул из своего укрытия, чувствуя неладное.
Хвостатый, что был без лука, тут же вскинул руки и, подключаясь к жизненным потокам лесных гостей, заговорил что-то на своем языке. Вначале результатом манипуляций стал слабый свет вокруг самого мага, а после, как по нитям, свечение окутало и остальных, ускоряя их реакцию и позволяя увернуться от выпада твари.

Лесной народ уже мысленно похоронил даглара, хотя тот и держался против зверя вполне достойно. Арбаро всегда дрались против Шор'Таан группами, либо изматывая его, заставляя гоняться то за одной, то за другой целью, либо пытались предельно точно выбить хищнику глаза, которых было аж пять штук. Но, даже имея поддержку жреца, они никогда не выходили против зверя один на один, как это сейчас делала Ран.
Для молодых караульных противник двигался слишком непредсказуемо, поэтому они выжидали, но стрелы упорно не желали попадать куда нужно, впиваясь при этом в гриву или же звонко отлетая от черных непробиваемых выступов. Жрец тем временем полностью перевел все свое внимание на даглара, почти забывая о собратьях.
-Есть жеж!- Воскликнул лучник, поймав хороший момент и выпустив стрелу точно в разбегающегося Шор'Таан. Последний опешил и встряхнул своей гривой, не понимая, что произошло, и почему его обзор заметно уменьшился.

Синга не стала долго раздумывать над планом грядущих событий, принимая решения уже на ходу. Пусть с Азагхараном они были знакомы всего ничего, но оставлять даглара одного в бою с этим опасным хищником лесов Эн'Ха крылатая воительница не собиралась, не понаслышке зная насколько это агрессивное и хитрое животное. Вход пошёл недавно убранный арбалет, но как и ожидалось во-первых с меткими лучниками арбаро Авмаар не могла сравниться в стрельбе, а во-вторых бронированный, подобно защите алразов, зверь не поддавался острым наконечникам стрел. Идти на хищника в лобовую атаку, как и Ран тоже не вариант ибо для синги, если это действие не стало бы смертельным, то точно уничтожило бы её крылья, что было равносильно первому исходу.
Зверь кинулся на даглара. Ран поднырнул под него, поворачиваясь лицом вверх и пытаясь достать копьём до уязвимого места на животе. Но и там Шор'Таан оказался довольно бронированным. Копьё скользнуло по животу, замораживая, но не настолько сильно, чтобы зверь потерял способность двигаться. Он быстро развернулся, едва коснувшись земли, и сразу ринулся в атаку на едва успевшего встать Рана.
- Ну ладно, посмотрим на что способны эти вещицы...- негромко произнесла Авмаар зависнув сбоку от Таана и, знакомо возведя руки перед собой, вновь зачитала краткое заклинание, применение которого раньше видела только в исполнении других, более опытных в магии сингов. Резные рисунки, украшающие наручи, засветились нежным голубоватым светом и в тот же миг вершины многовековых деревьев закачались под неистовым натиском налетевших ветров и только чудом все участники происходящего, исключая Шор'Таана, не были расплющены их смертельным порывом. Зверя, взвывшего от удивления, подкинуло в воздух и вместе с парой гигантских деревьев смело с края поляны погребя злого хищника под толстыми стволами, которые на пути своего падения уронили наземь ещё несколько древесных титанов, устроив лесам Эн'Ха частичное облысение.
- Ала найба! - в сердцах воскликнула виновница всего катаклизма прежде чем в бессознательном состоянии рухнуть на землю в полном истощении от применённого оружия.

Ох уж эти наручи. Мард, стоило только увидеть падение Амелии и масштабы разрушений, тут же как заправский лазальщик, спустился вниз, на достаточно быстрой скорости несясь к синге, но не заметив дерева, клюнул носом в землю, затормозив на пару минут. Стоило добраться до спасительницы в разумном паническом ужасе смотря на нее, как тут же Ран подхватил девушку на руки, унося с поля битвы. Момо же поспешил за размашистым шагом даглара, едва сдерживая себя от паники. Амелия всегда была для него примером идеального воина, даже Ален был не таким фаворитом, каким была синга. Теперь же мард боялся, как бы лесной народ их камнями не закидал.