История давно минувшего. Страница 33

Существовало поверье, что если коснуться алтаря Эн`Хар во время упадка духа, то богиня может сжалиться и отпустить твою душу из тела. Такое «самоубийство» не считалось зазорным, напротив, таких людей оплакивали горче, чем других усопших. Однако понятие отчаянья у богов и обычных смертных очень отличалось. Твоя печаль могла быть недостаточной. Даже если ты потерял все. Дом… дочь… все. Богам далеко горе обычных людей.
Холодная ладонь коснулась древа постамента. Вода в чаше на нем осталась безмятежна, сколько бы слез в нее не упало и как бы горячи они не были. Боги не верили ему, и Шин не смел с ними спорить. Даже единственный луч света, проникающий сквозь ветвистый потолок в зал храма, падал не на него, темного, зажатого, а на резную плитку в центре. Солнце не желало разделять его печаль, предпочитая красивые узоры на полу. Весь мир был слишком велик, чтобы обратить внимание на черную крупицу среди огромной белой картины. Она была мала, ничтожна, не нужна. Как бы не была тяжела его горечь, она была ничем по сравнению с множеством других эмоций и чувств. Семейное горе всегда будет стоять ниже дел политических, общественных, ведь два человека, даже любящих друг друга больше жизни, все равно не стоят целого селения.
- Ами, - почти не шевелясь, промолвили сухие губы. – Реквит`Мунд Арфо.
Рука поднялась к лицу и прикрыла глаза, пальцы обжигала влага, показатель слабости и ничтожества. Все тело, как множество иголок, пронзала щемящая боль, такая тяжелая и невыносимая, что хотелось забыться в истошном крике, но тот немым комом застрял в горле. Он уже сидел на полу, но тянуло еще ниже, тянуло просто в никуда. Гхарт прежде не знал, что значит желание исчезнуть. Теперь понимал отчетливо. Впервые настолько явно осознал смысл долга и ответственности, которую нужно было нести, несмотря на собственные невзгоды. Но потеря самого близкого человека опустошила его. Сделала просто никем. Отняла связь с прошлым, которым он жил, тем самым лишив и настоящего. В будущее смотреть все его существо не желало, все ниже опуская голову. Шин был слаб, еще молод, и сердце, пережившее не одну уже трагедию, никак не могло закалиться, чтобы больше не реагировать ни на что. Больше всего на свете ему сейчас нужно было хладнокровие. Но кровь вместо этого кипела, мысли путались, и все это превращалось в бешеную лихорадку. Он думал, как не стать безумцем, и это сводило его с ума. Так чувствовал себя человек, уезжая, оставивший за собой счастливый дом, а приехав, заставший на его месте безжизненные руины.
- Кхарм`Мо, - почти неслышно раздался голос воина Шина. У входа в святилище показалась его фигура с луком за плечами. – Вас ожидают на Совете.
- Да, - не своим голосом ответил Гхарт и поднялся. Он уже хотел развернуться, но пылкость взыграла внутри него, и ладонь полетела прямо на чашу, с силой и досадой ударив по священной воде, отчего та расплескалась. Жрицы испуганно повставали со своих мест, провожая арбарианца тревожными взглядами.

Приход Шина заметили только тогда, когда он подошел к столу и занял свое место. Поступь лучника была неслышна. Лицо его было холодно, взгляд отведен в сторону, а кожа пугала болезненной бледностью. Он понимал, что слово за ним, и как никто другой он должен быть вовлечен в обсуждение, но в голове и на языке было пусто.
Альфину стало дурно смотреть на воина, представляющего собой сейчас сгусток сплошной ледяной энергии. Глаза жреца потускнели и чуть прикрылись, отдыхая от нелицеприятного зрелища.
- Странно не видеть в тебе гнева, - не поворачивая головы, сказал Баро. Его мягкий, бархатный голос, данный таким природой, звучал неуместно посреди угнетающей атмосферы. – Сплошная тоска и отчаянье.
- На кого я должен злиться? – тихо спросил Гхарт, и Альфин глянул на него с интересом.
- Хотя бы на себя. Гнев пойдет тебе на пользу.
Жрец поймал негодующий взгляд Сешат, а потом чуть насмешливый взгляд Иши, и усмехнулся сам. Женщина снова готова была вспылить, но стоило ей встретиться глазами с Баро, как ее буквально насильно обуяло спокойствие.
- Я настоятельно прошу вас всех успокоиться, иначе мы просто напрасно теряем время. А я этого не люблю, так что вместо вашего общества, простите, я лучше предпочту более приятное. Город потерян, но это не значит, что мы позволим им занять другие. Нужно пресекать любые попытки продвинуться дальше. Гор не так страшен, как вы думаете, и после осады Орн`Тереса он потерял не малую долю поддержки. Не все сердца приняли его жестокость, слава всем богам, - Альфин спрятал руки в широких, длинных белых рукавах и обвел всех своим слепым взором.

Он выполз из озера весь белый от большой потери крови. Он тяжело дыша огляделся, и не увидев за собой погони оторвал кусок ткани от плаща и забинтовал рану. Отдохнув, минут через десять Аану отправился по закоулкам к месту встречи с заказчиком.
- Принёс? - Нахмурившись, спросил нируанец. - Вот молодец-то! Уважаю! - Сказал он ,доставая и осматривая книгу из футляра. Через некоторое время, прочитав пару страниц и убедившись что книга подлинная, он сказал - И так твоё следующее задание...
- Нет. Спасибо но я пожалуй откажусь в дальнейшем работать на вас.
- Но... Но почему? - Удивился Ниру.
- Просто не привык я жертвовать жизнью понапрасну. Извините что огорчаю вас.
- Ладно. Не хочешь так не хочешь. Я не заставляю. Ступай же с миром.
Аану отдал глубокий поклон и двинулся к выходу из закоулка. Повернув за угол его ноги резко подкосились, наверное, от перенапряжения, и он упал в беспамятстве.

Они переговаривались знаками, не произноси ни единого слова, даже прерывистое и тяжелое от бега дыхание смешивалось с окружающим их шуршанием горного ручья настолько, что услышать их не представлялось возможности. Ночь покровительствовала им, скрывая завесой тьмы плавные движения, оказывала поддержку и ослепляла караульных. На подступах к цели пошли медленнее, опасаясь сокрытых на пригорках сторожевых. Осматривали каждый миллиметр пространства, напрягая и отводя уши назад, вникали в шорохи, которые для марда могли показаться однообразной какофонией, но они знали, за каким хрустом кроется поступь хищника, а где секунду назад словила свою добычу голодная птица. Разгоряченные предвкушением взгляды перебегали с одного знакомого лица на другое, на губах расплавился оскал, кое-где поблескивали зубы, словно волчьи, готовые по первому приказу сомкнуться на шее жертвы. Запахи, окутывавшие приторной дымкой, чужды носу южан. На западе лесов все совершенно по-другому, под тонкой прослойкой снега сокрыты другие цветы, из домиков с покатыми крышам струится совсем другой дымок.
Резко поднялась вверх рука командира, тела тут же прильнули к теплой и шершавой коре деревьев, которых здесь было не так уж и много. Они подошли слишком близко, чтобы доставать луки, до первого дозорного можно добраться в несколько сильных прыжков. Арбаро, чье лицо рассекал старый шрам, уставился на одного из своих подчиненных и легким кивком головы указал на цель. Тот, к которому была обращен приказ, выскользнул из-за своего укрытия слишком быстро для столь молодого охотника, с разбегу перемахнул через узкую ленточку бегущей воды. В звездном свете блеснул металлический клык, но он тут же скрылся в уплотнениях кожаного нагрудника. Арбаро даже не понял, что его настигло, лишь тихо хрипнул, пытаясь проглотить подступающую к горлу кровь, а после медленно опустился на колени не без помощи своего убийцы.
– Тревога! – Взвился в воздухе громогласный клич арбаро, который краем глаза уловил неестественное движение на посту своего соратника. Окрестности пришли в движение, словно эхом разносились оклики, где-то зажглись редкие огни, противники же ринулись из укрытий. Они прекрасно знали, что защитников здесь не может быть много, большинство лучников стянуты на условные границы, что были очерчены на недавнем совете. Священный источник, лежащий недалеко от Ир’Круат, просто напросто остался без должного внимания.
Караульные и бунтовщики недолго обменивались стрелами, воздух дрожал и сжимался в страхе перед убийственной магией. Застрекотала натягиваемая тетива, сражен последний защитник, вновь победа досталась неверным. Нечего говорить об еще одной бойне. Осталось лишь проверить территорию самого источника.
– Имбра! – Вскрикнул командующий со шрамом на лице. – Возьми кого-нибудь, и проверьте святилище.
– Там кто-то сидит. – Неуверенно шепнула арбаро. – Кажется, жрец.
Внутри, у самой кромки водной глади и вправду сидел мужчина, голову его покрывала благородная седина, а то, что он не обращал никакого внимания на окружающий мир, заставляло задуматься.
– Боишься сгорбленного в молитве старика? – С гаденькой улыбкой на лице произнес один из головорезов. – Пусти в него стрелу и всего делов. А если уж и на это духу не хватает, то смотри и учись.
Арбаро спрыгнул с невысокого пригорка, на котором величественно сидел последние пять минут, сплюнул на входе священного места, выражая всю свою презрительность и к священным водам, и к глухому, по его мнению, жрецу. Девица не осталась в долгу и, когда так называемый учитель дошел до середины узкой каменной тропки, все-таки пустила стрелу мимо его уха. Паренек от неожиданности пригнулся и заметил движение. Трещины между кладкой начали стремительно разъезжаться, из-под них рвались наружу корни. Одни на подлете остановили стрелу, другие вовсю опутывали ноги зазевавшегося смельчака. Молодой арбаро дрогнул, полоснул кинжалом, отросток отпрянул, отбрасывая мертвую часть, и кинулся на руки, что мгновение назад нанесли ему урон.
– Никогда вы сюда не войдете! Никогда неверующий не воспользуется этими водами.
Жрец устало поднялся, прихватывая ноющее колено, взмахнул свободной рукой и призывал на помощь природу. Огромные стебли ворвались сквозь небольшие оконца, ринулись к пареньку, поднимая его над землей и сжимая все сильнее, он кричал и дергался, старался вырваться, пока корни не приперли его к потолку, а после и вовсе потерял сознание, выпустил из рук нож и повис, как тряпичная кукла. Сила, вызванная стариком, тем временем блокировала единственный вход, пыталась ухватить еще кого-нибудь из временно отступающего отряда, ловила и утягивала вниз, радостно скрипя и клокоча. Но столь же неожиданно, сколь и стремительно природа успокоилась, корни окаменели, принимая очертания страшных когтей и нелепых изгибов, лишь чей-то тихий вой, наполненный болью и страданиями, напоминал о произошедшем. Арбаро остановились, кидая недоверчивые взгляды на друг дружку, некоторые принялись вытаскивать своих товарищей из замерших лап.
Лицо командира перекосило злобой, увечье делало гримасу еще страшнее.
– Уртхур, сдохни же в своей собственной клетке, старик! А мы все равно вскоре доберемся до твоего ручья, будь он неладен.

Даган внимательно следил за действиями юного Вивье. Он уже заметил, что Юник не первый раз мечется в своих действиях от гордой самоуверенности королевского отпрыска до детской неуверенности ещё не окрепшего мальчика, испытывающего на себе давление отца и окружения. Сидящий рядом Лидек, укутанный в шарф до самых глаз, сжал покрасневшие на морозе пальцы, когда атакующие заклинания обоих соперников рассыпались. Северянин подал ему руковицы, но Лид лишь махнул головой. Над его руками едва заметно воздух поплыл от жара.
- Доверься брату, - тихо сказал Даган. - Скоро его неуверенность пройдёт и ты увидишь, что мальчик довольно силён. И поумерь жар. Сам знаешь, через барьер тебе не помочь ему.
Юн в этот момент сотворил новое заклинание. В этот раз он не стал бросать его сразу в ответ на атаку. Ловко ускользнув от огненной кометы, которая полетела дальше и разбилась о магический барьер, рассыпавшись водопадом пылающих искр, маленький ниру контратаковал, сбив противнику едва начавшийся формироваться огненный шар, а следом, атаковал его частью сохранившейся энергии, заставив отступить.
Арена взорвалась аплодисментами. Кроме эффективности, нападение было ещё и красивым.
- Видишь? - Даган улыбнулся, хлопнув рукой по колену. - Этот малыш не промах.

Ран, оказавшийся на хорошем месте благодаря нескольким сингам, завороженно следил за поединком. Все эти водные пузыри, искры, огненные шары и так далее были за пределами его понимания. Юник казался таким маленьким на огромной карнхорнской арене, а магия, создаваемая им, такой внушительной, что это не могло не поражать горного даглара, которому были не доступны стихии. Сосед что-то говорил ему, но Ран не слышал. Когда очередная огненная атака почти достала Юника, даглар ойкнул и привстал, но зрители на заднем ряду, и так не довольные крыльями сингов, зарычали на него, заставив сесть на место.

Лидек привстал, пытаясь разглядеть через толпу волнующихся о судьбе участников поединка зрителей своего брата, но Даган усадил его.
- Тебе лучше не высовываться. Возвращаемся во дворец, его сейчас принесут туда. Думаю, быстрее, чем доберёмся мы.
Нируанец посмотрел на марда. Весь вид его говорил - не суйся не в своё дело - но Даган лишь усмехнулся, поднимаясь. В некоторой степени он понимал боль и переживание Лидека за Юна.
- И себя выдашь, и брата подставишь, - едва слышно сказал он. После инцидента с Гарлуром, уверенность Короля Севера в эмоциональной сдержанности и холодной расчётливости нируанского посла слегка пошатнулась. Да и открывшаяся слабость в виде младшего брата не способствовала поддержанию прежнего непререкаемого образа Лидека. Зато теперь с него спала корочка льда и он казался более живым, что шло в минус послу великого народа, но в плюс Лидеку Вивье.
Юника завернули в магический водяной кокон и отправили во дворец. Ран проводил его взглядом и вздохнул. Ему было жаль маленького ниру. Но погрустить ему не дали. Как только арену очистили, настала очередь для нового поединка. И первый его участник вызвал взрыв аплодисментов и дружные крик "Алраз!"
- Азагхаран Зарг! - пронёсся над Ареной рык Варгэла. - Именем Азалрана я вызываю тебя на поединок!
Ран замешкался. Он как-то не ожидал, что всё состоится сегодня. Да и не знал, что друг его уже в Карнхорне.
- Эй, Ран, чего сидишь? Вперёд! - сидящий рядом синг хлопнул его по плечу.
- Э... Ну... - Ран поднялся и Гэл, заметив его, подвёл своего алраза к этой части арены. Народ повставал с мест, чтобы лучше разглядеть редкое животное.
- Мне долго ждать тебя, Зарг? - даглар сделал незаметное движение и арлаз оглушительно зарычал. Первые ряды отпрянули.
Ран подёргал волосы на макушке и улыбнулся. Добравшись до края арены, спрыгнул на неё и встал перед алразом Гэла, подняв вверх голову.
- Именем Азалрана, я принимаю твой вызов, Варгэл Награх, - ответил он.
Гэл оскалился.
- Тогда беги.
И Ран побежал. С момента, как вызов был принят, начинался поединок. И то, что противник ещё не успел достать оружие или оседлать зверя, не имело никакого значения.
Пока Гэл разворачивал мощное животное, Ран успел преодолеть большую часть расстояния до своего алраза. Он был рад, что ему достался первый из приведённых Амелией бронированных ящеров. С ним он уже наладил контакт. Ко второму же подобраться так и не удалось. По глазам сингов, что пока держали животное, Ран мог понять, что сзади его нагоняет Гэл.
- Отпускай! - закричал он крылатым и те, к счастью, поняли его. Алраз понёсся навстречу. Эти животные в природе редко могли совладать с искушением не врезаться друг в друга несокрушимыми лбами. Так что зверь взял прямой курс на своего собрата.
Расстояние между Раном и алразом быстро сокращалось. В последний момент даглар вильнул в сторону, ухватился за специальные ремни на ошейнике и взмыл на спину ящера, вызвав бурю оваций. Не теряя времени, Ран с усилием надавил на одну из пластин возле ушей животного, заставляя того свернуть, и едва успел отклониться, уходя от удара длинным шестом.
Гэл усмехнулся, уводя своего алраза на поворот и перехватывая шест, который Рану ещё предстояло добыть.
- Азмах рра! - прорычал Ран. Вечно добродушное выражение лица сменилось суровым ликом, резко изменившим весь образ даглара.
Даган, засмотревшись на начало поединка, многозначительно повёл бровью.
- А может и не самый безобидный... - задумчиво пробормотал он, присматриваясь к сыну Вагранда. Бывалому воину ничего не стоило определить потенциал Азагхарана. - И что же он делает в посыльных?
Вопрос остался без ответа, а поединок тем временем продолжался. Несмотря на то, что в нём не было никакой магии, он захватил всех присутствующих на трибунах. Даже представительницы южных берегов, что относились к мохнатым горным жителям с брезгливостью, не отрывали взглядов от арены. Для северян же, которые хоть и соседствовали с дагларами, но редко могли их затащить на арену, поединок так и вовсе был подарком. И пусть в руках мохнатых было не привычное зачарованное оружие, которым они владели в совершенстве, а всего лишь шесты, это не уменьшало удовольствия от зрелища, заставляя бурно приветствовать каждую новую атаку.
Гэл в очередной раз промазал, что начинало его злить. В этот раз Ран просто исчез со спины алраза, спустившись на его бок, потом оттолкнулся от земли и вновь уселся на спину зверя.
- Заканчивай скакать! - прорычал он и едва успел увернуться от метко запущенного, привыкшей к этому действию рукой Рана, шеста. Это был уже не первый бросок. Предыдущие достигали своей цели. И лишь изворотливость охотника спасала Гэла от ощутимых повреждений.
Ран вновь пустил алраза по дуге. Сам же соскочил и, обходя Варгэла с другой стороны, помчался за шестом. Гэл никак не мог понять, как его друг умудряется договариваться со зверем. В лобовой броне его алраза совершенно точно не было камней управления, как у нынешних проходчиков. Да и на голове Рана не было обруча, связанного с камнями.
Пока Гэл разворачивался для новой атаки, Ран подобрал шест и вновь забрался на спину зверя как раз тогда, когда тот заканчивал дугу разворота. Заскакивая, он услышал дружный вздох арены, а потом увидел Гэла, заканчивающего полёт на песке. Рядом с ним, сверкнув камнями, упал ошейник. Неожиданно для всех наездник из охотника превратился в жертву.

Алраз замер. Маленькие глаза ящера остановились на Гэле, который медленно поднимался на ноги. Такое падение не могло навредить даглару, поэтому Ран даже не задержал на друге взгляд. Тем более, что оба горных жителя прекрасно понимали, чем может обернуться подобный инцидент, поэтому действовать начали мгновенно. Гэл, подхватил тяжёлый ошейник и, закинув его на плечо, побежал. Алраз издал протяжный рык и рванул за дагларом. Наперерез ему ринулся Ран.
Под землёй, в пещерах, далеко от неба и открытых пространств алразы были спокойными животными. В редких случаях они становились агрессивными и то лишь, когда встретив на узком подземном пути собрата, ни один не хотел уступать дорогу. Такие стычки приводили к обвалам и образованию новых пещер. На открытом воздухе и без зачарованного ошейника агрессия становилась состоянием перманентным для алраза.
Трибуны замерли в напряжении. Некоторые зрители с передних рядов поспешили удалиться выше. Над ареной не было магического барьера. Да и бессмысленным он был бы против алраза. Из помещений под ареной выбежало несколько сингов. Гэл, пробегая мимо них, рявкнул "Назад!". Охотник знал стиль ловли ящеров крылатыми и был против подобного. Для дагларов алразы были разумными животными. И не их вина, что открытые пространства действовали на них подобным образом.
В последний момент перед столкновением двух ящеров, Ран соскочил со своего алраза. Громкий звук удара брони друг о друга пролетел над ареной, но животные словно и не заметили. Развернувшись, они упёрлись лоб в лоб и зарычали. Времени на размышления у Гэла и Рана не было. Алраз в ошейнике был существенно слабее свободного и быстро начал сдавать.
- Уводи его! - крикнул Гэл, разбежался и запрыгнул на своего ящера. Тот взревел, отвлекаясь от соперника, и стал избавляться от наездника, активно мотая головой и не давая застегнуть на себе ошейник. Ран в это время уводил второго алраза под арену.
- Давай, поможем, - остановил его один из сингов на дагларском.
- Нет. Гэл разозлится. А это похуже, чем свирепый алраз, - усмехнулся Ран. - Он и один справиться.
Трибуны осмелели и начали поддерживать Гэла выкриками и аплодисментами.
- Застёжка на ошейнике сломалась. Как он его скрепит?
- Не знаю. Придумает.
- Ты не переживаешь за сородича? - удивился синг.
- Повода нет. Но я всё же пойду помогу, - Ран улыбнулся и выбежал на арену. Его встретили овациями.
Гэл тем временем, рыча, пытался скрутить ошейник. Уже дважды алраз сбрасывал его, пытаясь подмять под себя или затоптать. Но Награх был быстрее и изворотливее.
- Азмах рра! Где тебя носит? - прорычал Гэл, заметив Рана.
- Так я решил, ты сам.
- Решил он... Говори с ним! Давай!
- С ума сошёл?
Гэл вновь зарычал, осыпая Рана ругательствами, понятными лишь даглару. Суть заключалась в том, что Ран тормоз редкостный. Ран же, в свою очередь, не понимал, чего его друг так взъелся. Ведь по его мнению, Гэл отлично справлялся и сам.
- Лавину на тебя спущу, - проворчал Гэл, скрепив наконец ошейник. Но несмотря на это, алраз продолжал сопротивляться. - Давай, Ран! Я держу.
На глазах у всей публики, Ран подошёл к ящеру и прижался к его морде. Тот от неожиданности замер, прислушиваясь. Пока Азагхаран что-то нашёптывал алразу, Гэл смотрел на своего друга и в очередной раз недоумевал, как же это у него получается. Не прошло и минуты, зверь успокоился и вновь превратился в мирную бронированную животинку с таящимся глубоко внутри огоньком ярости, способным разрастись во всепоглащающее пламя.
Публика радостно взревела и Гэл недовольно поморщился.
- До чего шумно здесь, - он фыркнул и, оттолкнув Рана от алраза, повёл зверя под арену.
- Я завтра буду во Врране, - крикнул вслед Ран, но Варгэл даже не обернулся. Азагхаран пожал плечами и вернулся на своё место, неожиданно оказавшись в центре внимания. На арене тем временем готовились к следующему поединку.

Ран тряхнул головой, сбрасывая с неё снежинки.
- Мой не пустить внизу, - он потянул себя за шерсть на макушке. - Мой переживать. Юник-эн ранить... ранен? Сильно? Мой видеть поединок. Юник-эн отличный маг!
Даглар огляделся, посмотрел под ноги, где на полу снег превращался в маленькие лужицы.
- Ой, - Ран отступил к окну. - Мой тогда пойдёт. Юник-эн здоров?