История давно минувшего: Хозяин пустыни Страница 83

- …проведай свою бабку в склепе, может она давным-давно уже не там, - отдаленно раздался голос Ромунда после того, как Нил толкнул увесистые двери, ведущие в личный обеденный зал Хозяина, что располагался прямо в пределе его покоев и занимал живописную башню с круглым балконом. Заметив вошедших, Руни раздраженно помахал рукой, веля поторапливаться, и слуга указал Роану на место за столом. – Что ты на меня так смотришь? Ты точно ребенок, веришь во всякую чертовщину.
- Я тебе уже говорил: у вас, в Ниадисе, из неприятностей одни крысы канализационные. Другое дело, Самаг, - Щедрый выглядел очень недовольным и смотрел на друга из-под нахмуренных бровей.
- Я бывал и в Карнхорне, - легко парировал Саграфт, поставив локоть на стол и крутя в руке абрикос, почти с вызовом отвечая на взгляд Хозяина.
- А там что? – всплеснул руками Руни. – Те же крысы, только пожирнее и поволосатее. Ты, глупый вояка, дальше своего меча ничего не видишь.
- Я тебе говорю: убей его, - поморщился Ромунд, откидываясь на спинку стула. – Убей – и дело с концом! Может, чертовщина в городе его рук дело?
- Он сам стал жертвой этой чертовщины.
- Трус, - хмуро закидывая абрикос в рот, заключил Саграфт, и Руни шумно, недовольно выдохнул, принявшись гневно пилить мясо на тарелке. Нил вздохнул и отошел от стола, сливаясь со стеной.

- Не их дракон, - ответил за Ромунда Щедрый, снимая с вилки кусок мяса. Лишь прожевав, он заговорил снова, и Саграфт не посмел его перебивать, продолжая сидеть, отклонившись на спинку стула и с интересом на него глядя. – Баар-Шаном заправляют синги. Я знаю Авмаара. Он из тех простаков, которые что говорят, то и делают. Другое дело, кого этот город плодит – сколько беженцев оттуда оседает здесь, селится на окраинах Раббата и подыхает от псевдо-магических экспериментов. Возможно, там и есть драконы, - он поковырялся языком в зубе и пощелкал пальцами, зовя Нила. Тот мгновенно подошел и подлил ему вина. – Но венценосный крылатый точно не приложил руки к его нападению. Вы заикались о Грейях? Что-то про подозрительного доносчика-нируанца. Если объединить, - осушенный кубок вновь поднялся со стола, и слуга послушно его наполнил, - то выходит дерзкая, подставная измена. Наверняка кто-то пытается навредить самому Алриану.
- Я тебя не узнаю, друг, - приподнял бровь Саграфт. – Выходит, само присутствие драконов под боком тебя ничуть не беспокоит?
- Сколько Баар-Шан уже существует? – вопросом на вопрос ответил Руни. – Если бы ящеры хотели, они бы давно спалили тут все дотла. Даже один дракон способен выжечь Сэх-Ру. Не станет города, не станет мардийской поддержки в пустыне, а без нее – не спорь – Ниадис не сунется сюда, будь тут хоть полчище драконов.
- Фартун повел целый легион на север, чтобы их порешать. По-твоему, пески страшнее гор?
- Не недооценивай пустыню, - в который раз грозно повторил Щедрый. – Та эпоха полнилась героями. Сейчас, уж прости, не найдется никого, кто способен сразить дракона, сса урр, простым мечом. Что таить, я вообще не верю в эту легенду.
- Это не легенда, а задокументированный факт.
- Сса урр, - лишь ответил Хозяин.

- Потому что всегда за всем стоят нируанцы, - с нескрываемым отвращением ответил Саграфт. Лишь в компании ближайших соратников он мог позволить себе такое поведение и такие высказывания; в остальном же, люди особо не подозревали, насколько неприятен может быть красноречивый и харизматичный Ромунд. – Если сказать ему больше нечего, убить и Фартун с ним.
- Угомони свой расизм, - цыкнул Руни. – Когда дело касается ниру, ты ведешь себя точно обиженное дитя. В Баар-Шане кого только нет – расовые границы у них давно стерлись. Не думаю, что рыбья сущность доносчика имеет хоть какое-то значение. Я уверен, если Альфеллидион узнает о драконьем логове, то, скорее, отправит туда корзинку с гостинцами и письмо с самыми лучшими пожеланиями, чем доложит об изменниках в Ниадис, - доев, Щедрый чуть устало отклонился на спинку стула, опуская руку на запах халата. Нил тут же поднес ему трубку. – Если собираетесь чинить казнь Баар-Шану, лучше сохранить жизнь тому, кто может вас туда провести. Но не исключена вероятность, что это западня.
- К слову, - тяжело вздохнул Саграфт, смирившись с рассудительностью Щедрого, что быстро замяла его возмущение, - что, если драконов там больше, чем мы предполагаем? Не исключена вероятность того, что нас просто сметут.
- Я сразу сказал, - как ни в чем не бывало подметил Руни, затянувшись, и приподнявший брови Саграфт бросил на него убийственный взгляд. – Ты подставишь этим брата и добьешься того, чего хочешь. Но у тебя не может быть уверенности в точной победе.
- Ее никогда нет, и именно потому я должен просчитать все, - медленно и четко произнес Ромунд, смотря ему в глаза и облокотившись на стол. – Ты, кажется, не понимаешь. Если ящеры нападут первыми, они безоговорочно победят. Они сметут нас, оставив один пепел, и будут правы. Самаг снова разрастется до Пролива Лаан, и мы сведем к нулю несколько веков крови и пота наших предков.
Руни не ответил, пыхнув трубкой.

Слова Кайрата Линну, бесспорно, польстили. Это выразилось в лукавой улыбке, и Ави чуть прищурился, не спеша, однако, принимать приглашение и подниматься к дияру.
- Ты всегда умел красиво выражаться, но испытывать оный навык будешь на престарелых дамах, - нируанец быстро отвернул голову, так, что мелькнувшая меж темных волос сапфировая сережка сверкнула голубым бликом. Взгляд снова оценивающе пробежался по залу. – Перед публичным открытием надо будет содрать денег с жадных богатеев, желающих быть во всем первыми. Неплохо было бы устроить приватный вечер. Толстосумы потешат свое самолюбие, а мы набьем карман, - о деньгах Туэ говорил с заметной ласковостью. – К тому же, персональное приглашение разнежит даже самого крепкого недотрогу. Выразив тем самым доверие и радушие, ты, возможно, обзаведешься щедрыми клиентами. Я знаю парочку любителей подобного досуга из Ниадиса. Я бы назвал и лорда Лиама, но, к сожалению, война забрала его раньше, - Ави небрежно отмахнулся и зашагал обратно в коридор, намереваясь заглянуть в соседний зал.

Огромный фолиант упал на парту, выпустив облачка пыли, что, казалось, веками покоилась меж тысячи его страниц. Несколько небрежно подписанных закладок торчали из него, будучи явно новее, чем сама книга. Имран, и притащивший раритет из библиотеки, уселся за парту следом, игнорируя десятки взглядов, воткнувшихся в него, как вилки голодающих. Студенты зашушукались – данный персонаж не появлялся на занятиях так давно, что все и думать о нем забыли, решив, что тот либо был наконец сожжен Байрахом, либо отчислен самой Академией. Однако Тихий, уже довольно давно приехавший в Баар-Шан, освоился. Он постоянно следил за расписанием и крайне продуманно прогуливал пары, пропуская неинтересные и посещая интересные. К сожалению, со временем пропорциональное соотношение первых и вторых увеличивалось в пользу первых, что делало статистику его посещений еще скуднее.
Лекция носила замысловатое название «Консенсус магических школ» и вел его приезжий профессор из Ниадиса. Он был относительно молод, если сравнивать с привычными для высших учебных заведений Тирмарда ветхими старцами, однако, даже несмотря на непреодоленную отметку в половину века, южанин уже успел сделать себе имя в магическом сообществе и явил свету несколько революционных теорий. Это вызывало неодобрение со стороны пожилых коллег, но находило отклик в юных умах студентов.
Имран помнил, как еще учась в Танаале надеялся на его приезд, однако консервативный декан в таком мероприятии отказал, чем сильно огорчил подопечных, в том числе и самого Тихого. Так что в этот раз он пришел заранее и занял место в первом ряду, точно посередине.
- День добрый! – громко воскликнул профессор с шикарными закрученными усами. Он объявил это, едва войдя в аудиторию, после чего резво зашагал к кафедре, снимая с плеч мантию и накидывая ее на спинку стула. Проигнорировав специальный помост, он встал прямо перед первым рядом парт и широко развел руки, будто привлекая к себе внимание – его небольшая фигурка виделась еще меньше с дальних мест. – Вижу знакомые лица, - он улыбнулся, - кажется, нынче в Тирмарде модно бегать из одной Академии в другую.
- Прямо как издеваться над бородами, - прокомментировал самый главный юморист, отхватив должную порцию смеха товарищей. Южанин совсем не обиделся:
- Скажу по секрету: в Ниадисе уже открывают целые салоны, посвященные только усам и их формам, - он засмеялся. – Когда пушок оформится, обязательно съездите и туда загляните.
Вновь раздался смех, и перепалка готова была продолжиться, однако наблюдающий за лекцией старший профессор красноречиво кашлянул, и мужчина кивнул ему.
- Что ж. Я рад вас всех здесь видеть: лекция добровольная, а значит, предо мною те, кого действительно интересует будущее магии. Быть магом – это престижно, - он присел на стол позади себя и скрестил руки на груди. Обильный солнечный свет, льющийся из высоких окон, наполнял его глаза задорными искрами. – Взять в руки меч способен любой и каждый, другое дело – освоить стихию. В отличие от топорного махания железякой, это весьма интеллектуальное искусство, требующее единства физической и духовной формы. В здоровом теле – здоровый дух! Знаете такое? Хиляк и глупец никогда не станет сильным магом. Но, помимо прочего, это и огромная ответственность. Меч не ударит, если его не взять, и не проткнет тебе пузо, если ты его на него не направишь – с магией все иначе. Не уверен, что нынче в академиях рассказывают о цифрах… статистика! Ежедневно от собственной магии умирает около десяти человек. И я не говорю о самоубийствах. Я о случайностях. Возможно, даже кто-то из вас прямо сегодня, выйдя из этой аудитории и отправившись на практику, схлопочет в лицо собственным огнем или куском льда. И все. Крышка! Пушок не успеет оформиться, - он подмигнул студенту, что в начале пошутил об усах. – И да, я вас запугиваю. Но совершенно оправданно. Я хочу, чтобы вы думали не только о престиже. Вы должны каждый день держать в голове эту цифру: сколько и почему умирают от магии.
- Профессор Луар… - с нотками недовольства одернул его старик. – Вы говорите об очевидных вещах.
- Именно. Никто не любит задумываться об очевидном, хотя стоило бы, - южанин вздохнул и вдруг бросил взгляд на Имрана. А после на книгу, лежащую перед ним. В уголке рта появилась улыбка с толикой насмешливости. – Молодой человек? Я ошибаюсь, или перед вами «Собрание непреложных истин магии» Валана Тюсея?
Тихий кивнул. Луар приподнял бровь и прищурился, не сходя с места, но приглядываясь к книге, в следствие чего заметил закладки.
- Любой маг знает ее наизусть, ведь это – основа основ, - сглотнув, тяжело выговорил Тихий. Он так долго держал эту фразу на языке, что, сказав, будто в жажде добрался до воды. Южанин улыбнулся ему и кивнул. – Она записана Валаном Тюсеем со слов великого драконьего учителя Рурмарликса.
- Какие подробности, - вполголоса прокомментировал столичный профессор, не переставая улыбаться.
- Я сделал некоторые пометки, - слова давались Имрану очень тяжело – южанин был ярким, красивым, громким и говорливым, авторитетным, образованным и далее по списку – словом, собрал в себе все те качества, которые смущали Тихого. Юноша опустил голову и открыл страницу с первой закладкой. – Дело в том, что я внимательно изучил все ваши труды…
- В самом деле?
- …и нашел в них откровенные противоречия Собранию, - он сглотнул. – Закладок могло быть больше, но я решил отметить лишь те моменты, которые полностью исключают друг друга.
- Очень интересно послушать.
- Так, например, одно из главных правил Рурмарликса – быть преданным одной магии. Согласно ему, человек никогда не сможет постигнуть две магические науки в равной степени. В вашей же книге есть целых три главы, посвященные техникам усвоения двух и более дисциплин. Вы приводили в пример род Халлен, в котором подобное часто практикуется…
- Все верно, - кивнул Луар. – Практикуется. Но я не сказал, что Халлены – уравновешенные и психически здоровые люди.
Имран растерянно нахмурился:
- Простите?
- Рурмарликс советует оставаться верным своей школе. Он не говорит, что «многоженство» невозможно. Это то же, что и статус мага – решаясь, стоит рассматривать не только преимущества, но и обязательные последствия. Формулировка «в равной степени» во всем этом ключевая. В самом деле, никому и никогда в одном теле не удастся отточить разную магию в совершенстве. Одно всегда будет превалировать над другим, - он отвел на мгновение глаза. – Что касается рода Халлен. Они шли к этому закономерно и долго. Это их выбор и их проклятие. Нередко человек сходит с ума от голосов духов – особенно часто это случается с водными заклинателями – а теперь представьте, что бывает, когда в голове их еще больше и все они разные? И это если говорить только о стихийной магии. До сих пор не было мага, сумевшего овладеть умениями разных школ. Все-таки основы Мысли и Естества в корне отличаются.
- Но как же… - Имран сглотнул и облизал губы. Опустил голову, отыскивая следующую закладку. Он боялся задавать этот вопрос, но уже решил, что терять ему особо нечего. – Смешение двух школ? – парень сказал это тихо, дрогнувшим голосом, в то время как Луар ответил ему громко и даже с задором:
- Вы о магии крови?
Имран чуть побледнел, как и пожилой профессор; все в аудитории зашушукались, стали переглядываться и наклоняться поближе.
- Данный вопрос в пределах нашей Академии не поднимается, - возмутился старик. – Это распоряжение самого Совета.
- Ах, цензура, - Луар цыкнул и махнул рукой. – Эта тема в пределах моего курса. Где говорить о магии, если не в специально отведенных под нее местах?
- Ксавье Луар…
- Хорошо, если будет так угодно – иллюзионизм, - оборвал его южанин. – По сути, это некая смесь жречества и огня. И до тех пор, пока она никого не убила, - он обернулся, глянув на старшего коллегу, - о ней говорить можно. Отчего-то в нашем мире принято считать, что нынешнее состояние магии – это ее конечная инстанция, и сдвинуться в сторону хотя бы на шаг непозволительно. Тем ценнее люди, которые достаточно умны, чтобы сделать открытие, и достаточно смелы, чтобы о нем заявить, - он вдруг вздохнул и посмотрел вниз, на носки своих до блеска вычищенных туфель. – Мир духов изучен в стократ меньше, чем дно Великого моря. Мы окружены силами, о большинстве из которых даже не имеем представления. Если бы не консервативность магического сообщества и прерывание любых инициатив, возможно, мы бы уже пережили революцию. Уверяю вас, пятьдесят лет назад никто и помыслить не мог об иллюзионизме. Вспомните легендарную Книгу Самоубийц – часть обрядов, описанных в ней, подразумевает совершенно иной вид магии.
- Вы верите в ее существование? – робко поинтересовался кто-то из аудитории.
- Разумеется! Я верю в любую небылицу, если та обоснована драконами. Ящеры жили тысячелетия. У них не оставалось выбора, кроме как изучать окружающий их мир до самой подкорки.
- Но разве это не повлечет за собой хаос?
Пока Ксавье говорил, профессор нервно, пожевывая нижнюю губу, вышел из аудитории. Южанин заметил это краем глаза, зная, куда и зачем старик скрылся; это, однако, никак не повлияло на выражение его лица.
- Марды рождены из хаоса. Ниру рождены из хаоса. Вся магия вышла из хаоса. Магия крови… повлекла за собой хаос. Думаю, всем хорошо знаком данный инцидент. Людям свойственно пугаться, когда они сталкиваются с тем, чего не понимают. При наличии стабильной жизни и устоявшихся порядков желание что-то менять притупляется. Народ не думает о лучшем раскладе, предпочитая руководствоваться мыслью, что могло быть хуже. В то время как упомянутая магия крови могла бы стать решением некоторых болезней, на данный момент считающихся неизлечимыми. Самое главное возмущение гласило: это аморально, - Луар посмотрел на дверь аудитории, уже ожидая, когда в нее войдет профессор в сопровождении кого-то весьма грозного. – Магия крови получилась из водной и некромантии и, по сути, заключалась в использовании живого материала. Согласно тому же Собранию, это недопустимо. Но как же тогда магистры позволили оформиться некромантии? Ведь в ней, если быть честными, сокрыто немало пунктов, нарушающих всякое человеческое право на спокойную смерть. Однако кого волнуют трупы? – он улыбнулся. – Другое дело – боязнь утратить контроль над собственным телом при жизни. Не бойтесь старых книжек, - услышав шаги, Луар окинул взглядом аудиторию, остановив взгляд на широко распахнутых глазах Имрана, который, казалось, не моргал. Ксавье подмигнул ему. – В магии осталось полно нерешенных задачек.
- Ксавье Луар, - раздался строгий голос, и в дверях появилась высокая строго одетая женщина. – Мне придется вас прервать.
- Извините. Я всего лишь немного порассуждал вслух о весьма абстрактных вещах. Это лишь вступление. Теперь, - он вновь улыбнулся и отошел к кафедре, раскрывая привычный распространенный учебник, - позанимаемся по книжке.

- Профессор Луар! Профессор Луар!..
Мужчина остановился и обернулся, сначала с удивлением, а после с улыбкой посмотрев на несущегося за ним крайне растрепанного оборванца. Высокая галерея из песочного камня была залита солнечным светом, ниспадающим золотой пеленой меж колон, отбрасывающих контрастные длинные тени. С улицы доносилось чириканье птиц, треск магии и визг студентов. В коридоре было оживленно и весело – молодежь с редким угрюмым вкраплением учителей довольно проводила время на перерыве.
- А, юный маг огня и любитель классики?
Имран, запыхавшись, согнулся перед мужчиной в попытке отдышаться. Утерев нос и перехватив тяжелое Собрание покрепче, он выпрямился и посмотрел на Ксавье привычно растерянными огромными глазами.
- Я не маг огня, - робко и хрипло возразил он. Южанин удивился и указал на него жестом, имея в виду многочисленные ожоги и подпаленные края одежды, которые было никак не скрыть. – А, - Тихий почти смущенно достал из-под ворота рубахи противоогненный амулет, что спасал его от Байраха. – Я маг воды.
- Вас задирают пламенные коллеги?
- Не совсем так, - Имран почесал щеку и опустил голову. – Я хотел спросить вас, сколько вы еще пробудете в Баар-Шане.
- Ты ведь выпускник? По расписанию, у меня больше не стоит лекций.
Тихий не скрыл разочарования. Плечи характерно ссутулились и чуть опустились руки, держащие книгу. Он совершенно расстроенно цыкнул и посмотрел вокруг.
- Вам толком не дали провести занятие, - тихо отметил парень. – Это нечестно. Это… раздражает.
Ощутив в себе толику злости, которая была редким гостем, Имран смутился и приготовился извиняться, но Луар оборвал его жестом.
- Не вини Академию. Изначально я приехал, чтобы просить руки Беспокойной.
- Что? – синие глаза распахнулись пуще прежнего, и Ксавье рассмеялся.
- Шучу. Просто я обожаю умных женщин. Мне захотелось навестить родину иллюзионизма прежде, чем тот станет бесплатным достоянием общественности. Я собираюсь открыть школу в Ниадисе, посвящённую новым наукам. Приехал вербовать учителей. Академия сама предложила мне провести лекцию. Пошла на поводу у вас, студентов, и пускай дело до конца не довела, - он вздохнул, - но должное ей отдать стоит.
- Значит, вы еще остановитесь в Башне?
- Да, я планировал побывать там и пообщаться, но это сложно организовать, - Луар задумчиво поправил ус. – Баар-Шан не особо гостеприимен.
- О, я понимаю, - с готовностью закивал Имран. – Знаете, я живу там. Мой друг талантливый иллюзионист. Он учился у Асаны-бай и Данав-бая, - выпалил он на одном дыхании, и южанин приподнял бровь, не совсем понимая, чего от него хотят.
- А сами вы тоже интересуетесь иллюзионизмом?
- Нет, но… - он уже было сказал про учение лин Фейна, но вовремя осекся. – Я… я просто интересуюсь магией… любой.
- Отличник-ботаник? – мягко усмехнулся мужчина, уже желая продолжить путь, но юноша подступал все ближе и выглядел очень одухотворенным.
- Нет, я прогуливаю занятия и постоянно спорю с профессорами, а еще меня ненавидят в группе, - Имран улыбнулся. – Надеюсь, мне удастся застать вас в Башне. Может, вы и там что-нибудь расскажете.
- В Башне я намеревался слушать, - уже рассеянно отозвался Луар.
- Да, - Тихий кивнул. – Я понял.
Какое-то время они молчали. Когда Ксавье осознал, что юноша более ничего не скажет, подал голос сам:
- Что ж, успехов вам в учебе, молодой человек.
Подумав, что вновь показался навязчивым и странным, Имран покраснел, шепнул «спасибо» и прижал Собрание к груди, после чего обогнул Луара и быстро-быстро пошел дальше по коридору.

Сборы пожитков арбарианки не заняли много времени. Они происходили утром, сразу после того, как покупатель лавки и Ави подписали договор. Алэйа наблюдала за происходящим со стороны, не обмолвившись с последователем Туэ и словом после памятного вечернего разговора. Стоило чернилам оставить след закона на не имевшем до того момента смысла листе и Гиэйн почувствовала, как взволновались духи жилища, обсуждая нового соседа, но их волнение не колыхнуло её. Заклинательница в последний раз зашла в комнату, некогда оккупированную ей. Ни единой вещи, принадлежащей наследнице рода Гиэйн в ней не осталось. Убедившись в том, бледный взгляд прошёлся по коридору, отыскивая Кису, но девочки не наблюдалось, зато Ави довольный и погружённый, прошёл к себе не заметив постоялицу. Алэйа коротко улыбнулась, прикрыла дверь и последовала вниз, на улицу. Лавка, ставшая вторым домом, проводила нируанку молчанием и Алэйа ответила ей тем же, лениво посасывая карамель и наблюдая за прохожими, снующими туда-сюда. Ещё пара часов и новость о том, что лавка известного мастера боли наконец продана разлетится грязным триумфом у завистников и недоброжелателей, и навсегда закроет свои двери для бывших жителей. Ни громкие звуки, раздававшиеся несколько минут по всей мастерской, ни водрузившаяся рядом с ногами нируанки коробка, не отвлекла ее от своих мыслей. Уши Кисточки дрогнули, она попыталась заглянуть с высоты своего небольшого роста в глаза Алэйе, но вышло не очень. Тогда пальцы схватили мантию и оттянули вниз:
- Всё.
Гиэйн опустила голову и улыбнулась. В отличие от арбарианки свои вещи она перенесла заранее, напоследок оставив лишь забор самой ушастой.
- Тогда пойдём. Сама понесёшь или помочь?