История давно минувшего: Хозяин пустыни Страница 85

Кихара кивнула, поддерживая Тамо в начинании. Танааль не выделил Заклинателям с дагларами много места на все про все, предпочтя духам и пещерам торговые ряды с товарами да рабами всех мастей, а потому перед глазами быстро раскинулась некогда праздничная площадь с высоким угловатым зданием в своей оконечности. Именно там по легендам обитал глава златоносцев.
- Будто ты не знаешь каков ответ. Это дети волн маются с выбором, часто потом разочаровываясь, а стоит ли жила выработки? Тоже и с вашими Великими, сами выдумывают проблемы. – Лаконично и безапелляционно, одновременно странно. Но с возрастом в Инре копилось все больше брюзжания, которое вырывалось совершенно неожиданно, и Зулри замечала, что все чаще лезет не в свое дело. В основании рога зачесалось, заставляя мысль смолкнуть и перевести тон в более мягкое русло. – Предположи хоть раз, что морские боги знают чуть больше простого нируанца. Сходи в храм, если тебя так волнует судьба города и, не дай Азалран, моя. – Последнее слово она произнесла насмешливо настолько, насколько вообще могла позволить себе рогатая проходчица.

- Если тебя это успокаивает, придерживайся своего заблуждения. Но серебро не справится с кожей дагларов, и самые прославленные умы Вазара не станут искать объяснения произошедшему, потому что оно у них уже есть. – Зулри не держала намерения убедить собеседника в существовании высших сущностей, она просто говорила, как есть. - Чтоб ты знал, многие не видели подобного уже больше сотни лет.
- Вам назначено?
Кихару прервал секретарь, который усиленно делал вид, что видит этих двоих впервые. В нем горело желание прогнать их по всем формальностям, ведь обычно, после визитов Тамо с Зулри, старый нируанец Маэно выбивался из ранее составленного графика, хотя бы пару часов обдумывая серьезные новости.

- Открыта новая пещера, - медленно начала Инра-эн без приветствий, притом проходя все глубже в кабинет, - в ней жилы неизвестного происхождения, что хотели спрятать от непрошенных гостей жившие здесь драконы. – Взгляд прошелся по поверхности стола, в итоге приравнивая ту к подходящим под увесистую карту, все это время висевшую за спиной рюкзаком. Каменная плитка с неаккуратным грохотом, от которого бы завяли уши у всех Криато, легла перед Маэно. Вис воодушевился, будто сам был готов спуститься туда. – Вот найденный путь, но местные духи непредсказуемо реагируют на магию заклинателей, а потому настаиваю на закрытии хода для них. Позже принесут образцы, чтобы нируанцы смогли их оценить.

Кихара уже успела отвыкнуть от произношения старого нируанца, в котором «р» часто проглатывалась, превращая обычную отставную проходчицу в Великую. Обращать внимания не было смысла, потому как дефекта своего большинство рыб не слышали в упор.
- Сложно, – как отрезала ответила Инра, - не посылайте туда златоносцев, - она готова была повторять снова и снова, пока с ней не согласятся.
- Не посылать... - задумчиво пробормотал нируанец. Мысли его наполняла недавняя встреча с островными, которые были озабочены только собой и Альфеллидионом. Танаалю требовалась новая надёжная подпитка. Маэно чувствовал, что находка вазарца может взять на себя эту роль. - Ты преувеличиваешь. Тамо, они считают нас беспомощными, эти рогатые? - старик уставился на Пало. Тот криво усмехнулся. - Ты пойдёшь. Ты опытный.
- Нет. – Зулри вздохнула, одновременно опирая кулаки на стол, пристукивая костяшками. Массивные рога от природы заведенные вперед наклонились ниже, теперь она смотрела на Маэно исподлобья. – Если бы вы были беспомощными, то даглары не нуждались бы в вашей помощи. Я лишь пытаюсь воззвать к благоразумию. – Последняя фраза в равной степени относилась к обоим нируанцам.
Тамо положил руку на плечо дагларки, чуть отстраняя её.
- Не быкуй.
Он с подозрением поглядел на главу заклинателей. Старик явно что-то задумал. Лицо его выражало непримиримость. Даже казалось, что нируанец готов вступить в физическое противостояние с рогатой.
- Благоразумие? О чём ты говоришь? Твой вазарец открыл. Твоя Мать Мира притащила его туда. Для чего? Чтобы вы собрали все богатства и ушли в свои горы? Я же знаю. Придёт Азалран, и вы бросите Танааль. Вам плевать на других. Вас заботят лишь рогатые да мохнатые, - Маэно распалялся. - Моё Благоразумие заключается в том, что я должен спасти свой город.
- Азмах рра! Слепой от зависти и испуганный будущим старик. – Инра повела плечом, обращая внимание к Тамо. Она считала, что вечно громкому нируанцу пора занять чью-то сторону. – Мне действительно плевать, что будет с городом после Азалрана. Но скоро начнется выработка, и именно я должна обеспечить рудокопам безопасный доступ к пещере, а потому, если понадобится, то все свободные рогатые встанут охранять проход к тем жилам от заклинателей, пока не услышу вменяемой причины для риска. - Кихара тяжело выдохнула через ноздри, ей не хотелось добавлять в речь фразы, ведущие к примирению, тем самым невольно поддаваясь настроению Маэно.
Тамо нахмурился.
- Лин Маэно, давай не будем пылить. Креветка... - нируанец кашлянул, исправляясь. - Алэйя врать не станет. Если духи опасны, то так и есть. Давай, прислушаемся к ней. Она чуть жизни не лишилась. Если уж так хочешь, Кихара тебе вазарца приведёт с его духом-хранителем. Расскажут, что знают. Инра, приведёшь же?
Зулри приподняла бровь, будто прицениваясь действительно ли Тамо говорит таким спокойным тоном, а после скрестила руки под грудью и медленно кивнула.
- Раз моего слова недостаточно, придется. Мы договорились?
Маэно посмотрел на Пало крайне недовольно.
- Ты что-то недопонял в сложившейся ситуации, Тамо? Я могу тебе повторить всё, что говорил будущий король островов.
Тамо скривил такое лицо, словно съел что-то гнилое.
- Вивье не король. Кто сможет терпеть эту Висью морду на троне?! И я тебя умоляю, что за паника-то? Город сможет выжить и без островов. Я давно говорю, что автономия - лучший вариант. А вы цепляетесь за этих рыб в собственном соку. Идём, Кихара. Старик умом тронулся. Я бы их диалог с вазарцем сделал достоянием общественности.
Маэно треснул руками по столу.
- Пало! Акулий сын!
- Не развались, лин, - отмахнулся Тамо, подхватывая Инру за локоть и толкая к выходу.
- Уволен!
- Омуэ! - дверь захлопнулась, и Пало зарычал. - Сдурел, спрут старый.
- Не собираюсь лезть в ваши дрязги. – Голос дагларки был намного тише, чем в разговоре с главой заклинателей, она обдумывала последние слова в грызне нируанцев и насколько это важно для Тамо. – Он же тебя не уволил, да?
Секретарь, что явно слышал повышенные тона, сейчас испытывал крайнее недовольство, выплескивая его сминая уголок бумажки и сверля взглядом спины удаляющейся парочки, но не решаясь вступить в перепалку, опасаясь нападок обоих сразу.
- И карту оставили зря.

Когда Элиза приветствовала Кисточку по фамилии, последняя обернулась, будто обращение было не к ней, а к Алэйе.
- Там твоя комната? - Хвостатая спросила это, потому что у Ави ей было запрещено заходить только в его покои. Она зацепилась пальцами за косяк первой двери и заглянула внутрь. - Где будет моя? И зачем такой большой дом?
- Ну…- Алэйа вытащила новую карамельную палочку и уложила на острый кончик языка. - Мы жили здесь когда-то втроём, - под взглядом Кисы, нируанка поняла, что и у Ави они жили втроём. - Обитатели этого дома очень и очень разные. Нужно было непременно много пространства, чтобы жить вместе. В подвале не моя комната, скорее там...мастерская.
Арбаро все равно не особо поняла в чем необходимость такой площади, но переспрашивать не стала, авось потом дойдет. Комната, в которую она заглянула, оказалась гостинной. Книжные шкафы пустовали, потому как Офелия вывезла большую часть фолиантов, однако на одной из полок белел клыкастый череп, а дальше, сквозь еще один дверной проем действительно искрился камин.
- Мне придется здесь убираться?
- Нет. Этим занимается Элиза с Гальцем.
- Тогда следить, чтобы они ничего не украли?
Алэйа усмехнулась и покачала головой, подтолкнув девочку идти дальше.
- Они ничего не украдут.
- Смотреть, чтобы они не сбегали без твоего разрешения?
- Они не пленные рабы.
- Помогать тебе с работой? - Кисточка спрашивала с надеждой в голосе, потому как варианты у нее кончались.

Арбаро нахмурилась, отсутствие повседневных обязанностей смущало и казалось странным. Собственно она и не представляла, чем можно заниматься еще. Тем более зачем рассматривать Танааль, в котором тебя не любят? Городу хвостатая отвечала ровно теми же чувствами, больше подражая Линну, нежели выражая свое мнение.
- А когда уйдешь ты?
- Тогда и решим.
- Ладно.
Нахмурилась Кисточка еще больше, уши опустились вместе со взглядом, а ладонь неуверенно зарылась в теплый ворс ковра. Явственно выразилось желание вернуться обратно, ведь неудивительно, но все новое на деле оказалось не похоже на старое.

Аин закатила глаза на обращение Вольной, но со вздохом улыбнулась.
- Я знаю, мама.
Спорить с утверждением Сагиры было неразумно и, как бы выразился Идрис-бай, не дипломатично, что же до самой Аин, то на мягкость, доступную материнскому голосу даже когда та говорила о столь ужасных вещах, она ответила довольно тепло, потому что для Ла-Урра речь о чьей-то смерти во благо себе не выглядела чем-то кошмарным. Наоборот, ты мог легко прослыть дураком да ещё и мёртвым, если вдруг решался на благородство во спасение какой-нибудь вбитой себе в голову чуши о милосердии или же по-глупости доверия. И тот и другой вариант выглядели в условиях Сэх-Ры одинаково жалко, что мешало Бесценной следовать хоть одной из вольных синговских баллад. Только если принести разговор с отцом о защите Двуликого к чему-то отдалённо похожему. Пальцы снова сжались на кольце.
- Отец определённо что-то надумал, - Аин изредка делилась своими размышлениями с Сагирой о политике Щедрого, но тут не стала таить. - Понятия не имею что, но то, что он высказал мне сегодня явно не принесёт ему никакой пользы, если он полагает, что я останусь в долгу. - Бесценная перекатила кольцо по пальцам. Камень по-прежнему держал прохладу." Он сам превознёс Пустынный Лотос на самую вершину, а теперь пытается запретить мне пользоваться этим." - Но ты права, лезть на рожон будет очень глупо с моей стороны, чего я и не хотела. Знаешь, Сифара снова говорила мне о Двуликом. Полагаю то, что донесли до тебя слухи ложь, будто он оставил блудниц. Как и всякий мужчина в Ла-Урре он не способен без этого. - Бесценная чуть улыбнулась. - Наверное, только Идрис-бай не злоупотребляет подобным, - и вздохнула с ноткой сожаления, - хотя откуда мне знать. Мам, - девушка склонила голову к плечу, глядя на Вольную. Говорить на прямую о том, что творилось вокруг не хотелось, но на то и воспитание Ла-Урра, чтобы уметь узнавать информацию окольными путями, вроде и держа правду на виду, как фокусник монетку на ладони, но иметь возможность в любой момент обмануть глаза смотрящего, растворяя ее в воздухе. - Неужели умение исполнять танец живота самое важное в тебе для мужчины?

Аин вскинула бровь, прицениваясь верно ли она поняла, что мать назвала себя "деревянной", но не стала развивать тему, совершенно не горя желанием хоть немного больше втягиваться в ранние отношения своих родителей. Ей хватало знаний о жизни гарема, к жительницам которого Бесценная не питала никаких положительных чувств. Даже Сифара, самая ближайшая из наложниц вызывала у неё неприятие с недавних пор.
- Хватит это повторять, мне уже не двенадцать, - Бесценная спустила ноги на прохладу пола ровно между ковром и ножками кресла. Ночь близилась, остужая воздух и вскоре по округе раздастся окутанный таинственной негой послезакатной Самаг аромат цветов из сада, воды в затихших фонтанах и благовоний, для услаждения духов и прекрасного сна, чья спасительная мгла не маячила даже на горизонте. В словах матери звучала доля правды - в последнее время некая мнительность проявилась в мировоззрении, что совсем не удивительно, когда тот, на чьём слове непоколебимо стояла твоя безопасность отправился в мир духов, в остальном же разность взглядов вызывала лишь недовольство, а ответ на заданный вопрос окончательно довершил диалог, оставив пищу для размышлений. Споры о Двуликом никогда не приводили к их взаимопониманию, в том время как об отношениях с советником принцесса предпочитала умалчивать, оставляя Сагиру в неведении другой стороны Прилежного, не окружённой слухами. Возможно, стоило делиться с матерью большим, но и та хранила свои секреты, приучив и дочь, и сына самое сокровенное всегда держать лишь в своей голове.
- Вода готова, госпожа, - Азима, чуть раскрасневшаяся выглянула из соседней комнаты.
- Бартус, - Бесценная медленно выдохнула, глядя на всё также веселящуюся мать. - Я подумаю о твоих словах насчёт Сахо, - как и всегда пообещала дочь, признаваясь сама себе, что после встречи под крылом Сэйры думать о напастях гильдии убийц она была склонна куда меньше, чем пытаться как-то рационализировать поступок Двуликого, а это само по себе уже не звучало рационально, ведь их жизням действительно угрожала не выдуманная опасность,а они совсем как в детстве старательно уходили от серьёзности окружающих событий к собственноручно созданным неприятностям. Аин устало потёрла висок, заметив, что с кровати исчез пушистый хвост любимицы. Тильма тоже не любила, когда Вольная задерживалась в покоях дочери. В комнату вышел Карим, ожидая дальнейших пожеланий принцессы и Бесценная кратко кивнула матери.
- Пожалуй, отец будет недоволен, если узнает, что ты здесь задерживаешься, я же приболела немилостью Хозяина, - девушка недовольно поморщила лоб, вспоминая обеденный разговор, и перевела взгляд на слугу. - Проводи Хозяйку, Карим.
Слуга низко поклонился, прежде чем подойти к Вольной, но Аин уже потеряла интерес к происходящему, войдя на балкон в поисках кошки.