История давно минувшего. Страница 23

- Зришь в корень. - Ответил синг арбарианцу. - Но не всех. Благодаря одному из них я здесь, а не прикрываю спину потемневшей на солнце обрюзгшей куче жира, мяса и костей. - Астарот повёл затёкшим плечом, размял правую кисть: та почему-то заныла. - Холода приближаются... А отчего ты не уйдёшь ? Твоей силы хватит на это, а продержаться самому тебе не составит труда после испытаний востока. Хотя, твоё дело. Но всё же интересно, хе-хе. - Встарот не смог сдержать сухого смешка, и губы его расплылись в улыбке : "Какой там уйти ? Он житель леса. Бывший. Если его и примут дома, в чём очень большой вопрос, то не факт, что после путешествий под эгидой свиней в чалмах он долго усидит на месте. Ему уже за пятьдесят. А города он наверняка ненавидит. Как ненавидит то, чем ему приходится жить", - мысль его окончилась, когда он поднял глаза к небу.
- А небеса неизменны...

- Много боли ? Много боли... - Астарот сначала поднял глаза, повторяя фразу, затем щёлкнул пальцами и с головой зарылся в складки тёмного балахона. Затем вновь посмотрел на собеседника. - Ну, есть крепкий настой пятипалой кашки, в народе едрить-травы. Аромат такой, что мёртвого поднимет, не то что от потери сознания бережёт, хе-хе. А если серьёзно, то вот, - некромант извлёк из чёрной бездны под балахоном две маленькие скляночки: одну пустую, другую с тёмной маслянистой жидкостью внутри, - сбор на основе дурманящей антеи. Её у вас в Сэх-Ре каждый второй курит. Настой крепкий, двух капель хватит. Правда, реакцию замедляет, и может голова закружиться. Или ещё чего... Того. Но редко, а о боли точно забудешь.
Некромант перелил немного зелья в пустую склянку.
- Удачи. И пусть твой змей тебя не укусит.

Оказалось, мальчишка очень быстро бегает. Дерзость это одно, а последствия скандала уже другое. Убегая, он даже не подумал, что целому каравану придется ждать одного его и каков будет гнев и без того раздраженной Окуаны. Так что когда он увидел у дверей лишь двух, на лице появилась улыбка облегчения. Нируанец-то готов был увидеть целую толпу злых дядек во главе с мамой. А когда арбарианец ему еще и улыбнулся, юноша прям расцвел.
Быстро преодолев двор, Юн уже потянулся к двери, но открыть ее не решился. Круто развернувшись, Вивье присел на ступеньку крыльца возле Фазиса и Талахая, так ничего и не сказав. Те молчали тоже. Юник сначала бездумно рассматривал скучный ландшафт «сада» дома посла, а потом его взгляд неосторожно упал на хвост арбарианца, кончик которого слегка трепыхался в воздухе. Нируанец старался следить за забавной кисточкой «незаметно», хотя его любопытный взгляд был заметен и марду, и самому обладателю хвоста. Юн смотрел на извивающийся хвост Тала как кот на игрушечную мышь, которой его дразнил хозяин.

Подобное случалось не в первый раз. Юник частенько проявлял интерес к другим расам, и разумеется, почти всегда это были рабы, ибо острова юноша покидал не так уж часто. Слуги находили младшего Вивье дружелюбным и иногда с радостью шли на контакт, что почему-то родителями и воспитателями воспринималось, как угроза. Нируанец этого решительно не понимал, но за года привык, относясь к подобным вспышкам гнева спокойно. Нет, он не был каким-то благородным спасителем для рабов, совсем-совсем нет. Просто пренебрежение взрослых в нем отсутствовало, и обращался Юн со слугами не как с вещью. Он легко мог завести с ними разговор, хоть частенько и подкалывал. А уж тем более вечно его руки тянулись к чужим хвостам, рогам, крыльям и меху.
- Стойте, зачем! – руку марда придержали, правда чтобы остановить одну лапу мужчины пришлось задействовать две ладони мелкого парнишки. – Все нормально, мне же самому интересно. Если хотите, и вашу кожу пощупаю, - он задрал его рукав до локтя и сравнил тон их загара. – Вы же черный почти! Или вы с рождения такой? Когда я был в пустыне, там были и не такие прям черные. Еще встречались золотые всякие…

- Ну, если он черный, - пожал плечами нируанец, снова присаживаясь на ступеньки. Наклонив голову набок, он уставился на хвост, и Талахай помахал кисточкой. На лице Вивье появилась радостная улыбка. А когда тот же кончик хвоста пощекотал любопытный нос паренька, он и вовсе засмеялся, зажмурившись. – А ты его контролируешь или он сам шевелится? – поняв, как глупо звучал вопрос, Туэ тут же попытался поправиться. – Ну, ты им двигаешь, прям как рукой? Это… странно так, - он осторожно потянулся к интересующей его конечности, и получив разрешающий кивок Тала, как можно бережнее коснулся его. Хвост вызвал в нем бурный восторг. – Действительно шевелится! – по-детски радуясь, воскликнул нируанец. Он пальцами чувствовал живое напряжение, силу, как хвост слегка подрагивает, и все это было волшебно ново. – Как будто змею держу, - поделился Юн, добравшись до кисточки на конце.

- С папой скучно, так что чаще у мамы под водой, - отстраненно произнес Юник, внимательно следя за тем, как поднявший его хвост спускается с талии и вновь ускользает за спину хозяина. Он знал, что арбарианцы используют данную конечность как надежную опору, но был очень удивлен тем, что Тал легко поднял им его. Продолжая следить за вертлявой кисточкой, юноша добавил. – Я видел, как вы по деревьям скачите. И прыгаете так далеко, жуть. Да на такой высоте… - на мгновение хвост исчез из виду, и Юн специально наклонился, чтобы снова заметить его. Но спустя мгновение он все же опомнился и выпрямился. Подумал, что взамен на хвост честно будет продемонстрировать чудеса нируанской кожи, которые сам он не замечал. Подняв руки, одну юноша вытянул, а другой провел над ней. Начинаясь от запястья, к пальцам скользнула струйка воды, она собиралась на кончиках и крупными каплями падала вниз, попадая на кожу второй руки. Впитывая влагу, та приобретала более насыщенный фиолетовый тон и начинала поблескивать.

Астарот задумчиво поглядел вслед арбарианцу, позволяя лепесткам осесть на капюшоне, плечах, спине. Затем небрежно отряхнулся. Ещё раз осмотрев балахон, некромант обнаружил, помимо очередного лепестка, небольшую мушку, мёртвую, но удивительно целую. Бережно зажав её в ладони, он вернулся в таверну. Приметив Талахая, уселся за свободный столько поодаль и принялся ждать, посматривая на кушающего раба. Когда тот окончил трапезу, Астарот раскрыл ладонь и лёгким дуновением привёл насекомое в чувство. Мушка потопталась на грубой коже и сорвалась с места, с тихим жужжанием последовав за Талахаем.
Несколько минут спустя некромант поднялся с места и пошёл к хозяину таверны. Муху маг чувствовал и где-то на уровне подсознания воспринимал окружающее её пространство, но чтобы увидеть больше, ему пришлось бы уделить крылатому шпиону больше внимания. И как только он это сделал, тут же повалился на пол прямо перед стойкой.
- Ох, брат, не перебрал ли ? - подсуетился Ариам, поднимая синга и усаживая на высокий табурет перед стойкой. Взгляд его был слегка обеспокоенным.
- Да... Немного. Тяжёлый день и хмель не лучшее сочетание. - вздох, - "а смотреть на мир глазами мухи - это вообще наказание", - с успешной подумал синг про себя. - Свободной комнаты не найдётся ?
- Да, за пятнадцать фартов . Поднимаешься наверх, третья дверь.
Отдав сумму, синг поднялся наверх и, закрыв на замок дверь, упал на кровать, полностью сосредоточившись на насекомом. А то уже добралось до дома послов и сидело на веточке куста неподалёку от Талахая и Юника. " Закрытый дом и королевская чета нируанцев ? А, змей с ними... Только политики не хватало. " - на этой ноте вышли Фазис с Окуаной, и муха понеслась к рабовладельцу. Тут Астароту в голову пришла несерьёзная, в чём-то даже детская задумка. Муха покружила перед глазами марда с полминуты, несколько раз садясь чуть ли не на нос, а затем, сделав пару кругов, врезалась прямо ему в левый глаз.