История давно минувшего. Страница 64

Шин помнил, как еще в детстве с отцом, когда тот приходил на поклон к Жрице, величественен был Лесной трон. Свитый из мощных, теплых древесных корней, он брал устойчивое начало в конце зала и устремлялся вверх множеством поросших лазурным мхом ветвей. По обе стороны, как балдахин царской постели, ниспадал цветочный плющ. А на самом верху, где Древо касалось неба, солнечный свет собирался воедино и проливался в обитель золотыми волнами. Из шуршащих крон доносились крики птиц, иногда переплетающиеся с пением хранителей Храма, и эти звуки, как колыбельная матери, рождали в душе дивное спокойствие.
Сейчас Гхарт находился во все том же зале и почему-то ощущал себя тем же ребенком, мелким и незначительным. Но как раньше он склонялся пред величием, так сейчас он склонялся пред ужасающим разорением. Ему казалось, что Древо стонет от боли, проливая древесный сок подобно крови. Ствол был столь велик, что никакая стрела бы не сломила его, но игла не заметна, пока она одна. А когда их тысячи, они подобны топору, вонзившемуся в самый корень. Однако Шин мечтал слышать хотя бы этот стон, потому что не было ничего хуже, чем молчание. Ни одного духа не было около Трона. В воздухе висело угнетение. Срезанный плющ, когда-то благоухающие цветы – все было стоптано, примято к полу жестоким, безумным шагом. Ни одна птица не пыталась петь, да и любая соловьиная трель не смогла бы перекрыть вопли бойни, что царила у подножья Арбор`Мунди.
Шин стоял, смотря на двери в покои главы, и старался держать лук наготове. Но ноги его почти не держали, а руки уже отказывались касаться оружия. Убив двоих, троих, он сгорал от ненависти к самому себе и порочил себя клеймом «братоубийцы». А потеряв счет жертвам, арбарианец мечтал, чтобы чья-нибудь стрела обожгла его собственную грудь. Просто сдаться он не мог, хотя уже не понимал, ради чего сражается. Болезненно воспаленное сознание вообще перестало понимать происходящее. Это была одна из тех бессмысленных войн, которые пачкают страницы истории чернью.
За его спиной, укрытая в крохотной комнатушке за троном, ждала своей участи пятнистая девушка. Мог ли он назвать ее своей правительницей? Нет. Да он бы первым возразил выбору шаманов, если бы не дочь, безопасность которой была превыше всего. Он действовал согласно благоразумию, которого от него ждали его воины, ведь оно, казалось бы, гарантировало, что Ами будет жива и здорова вдалеке от пожаров бунта. Но огонь подобен вирусу, который будет распространяться до тех пор, пока остались незараженные клетки. Глупо было думать, что он и его семья никогда не проснуться в дыму.
Он услышал позади треск и обернулся. Перед троном, такая же изморенная, стояла вышедшая Антаро. В рваной одежде, со спутавшимися волосами, с грязью на лице и кровью на руках. С этой возмутительно пятнистой кожей. Смотря на нее, Гхарт с неволей и горькой усмешкой думал: «Ради чего я здесь?».
- Прошу вас, вернитесь на место. Здесь не безопасно.
Его голос был хриплым и до того уставшим, что не выражал никаких эмоций. Он даже не думал уже о том, что не смеет столь долго и пристально смотреть на Верховную. Мужчина не сводил с нее тяжелого взгляда, просто желая, чтобы она не возражала и ушла.
Девушка слабо кивнула, но не сдвинулась с места. Судя по ней, это было вовсе не из дерзости, а скорее из-за такого же, как у самого Гхарта, необъяснимого чувства напрасности происходящего. Это не была та взбалмошная девица. Под ее тусклыми глазами лежала тень отрешенности, и вся она представляла из себя изморенную, унылую взрослую фигуру. Взрослеют все же в одночасье. От этого защищать ее хотелось еще меньше. «Давай, теперь ты сможешь сама, девочка», - хотелось сказать ему, и она, наверное, с усмешкой приняла бы оружие. Однако не потратила бы и доли усилий, чтобы защититься.
- Тебе бы красть яблоки с ниадисовских прилавков, - произнес Шин тихо. Скива не удивилась, но глаза ее блеснули, поднимая взгляд на мужчину. Он говорил это, как человек, уверенный в своей скорой смерти. Удерживать при себе какие-то слова не имело смысла. – Я не знаю, что с твоей кожей и что с твоими волосами… Но позволили бы богини лесу гореть, коль ты действительно родилась Жрицей?..
Антаро молчала. Так же тих был и ее взгляд. Под слоем пыли эмоций на лице было не увидать, а волосы даже близко не походили на белые. Трудно представить, сколько боли это рождало в сердце арбарианца. Не потому, что она была ранена, грязна, устала. А потому, что это была обычная уличная девчонка. Глаза Шина покраснели и наполнились влагой, от которой больно щипало.
- Сколько же людей умерли за тебя…
- Я бы украла, - шепнула Скива, - я бы украла сейчас яблоко.
Гхарт слегка кивнул, усмехнулся, прикусил губу, отвернулся… И тут же поднял голову, чтобы посмотреть наверх, где раньше было солнце. Оно было и сейчас. Даже, кажется, также близко. Но совершенно не казалось родным.

Вдруг шаман почувствовал холодное прикосновение к лицу, и взор застлала белая пелена. Все вокруг наполнилось призрачным светом, несущим прохладу и едва ощутимый болотный запах. Гор замер, не в силах пошевелиться, и из его ослабших рук выскользнул посох. Упав, он ударился об пол со странным, неестественно долгим и гулким звуком.
- О, небеса… - прошептал ведун, чувствуя, как чужая невесомая рука повелительно опускает его веки, разглаживает скорбную морщинку между бровей, прикрывает раскрывшиеся в изумлении сухие губы. – Ари… моя Ари…
Последнее насекомое обратилось в пепел, и Шин смог открыть глаза. Он ощущал, как тяжелеет воздух, обволакивая тело подобно воде. Движения стали даваться трудно, словно он действительно пытался шагать по дну океана. Неожиданно его идеальное зрение отказало: мужчина видел лишь неясные светлые разводы, окружившие шамана и Антаро. Дыхание превратилось в непосильный труд, и каждый вдох сковывал грудь болью. Чувства походили на те, что испытываешь, находясь в обители духов. Однако эти были многократно сильнее.
И действительно, один за другим стали вспыхивать тусклые огни, заполняя собой почти все пространство. Гхарт шевельнул рукой, проведя по воздуху, и мелкие духи брезгливо разлетелись, как семена одуванчика от порыва ветра. Мужчина прислонился к стене, медленно осев вниз. Уши заложило, и голова наполнилась гулом, исключающим любые мысли. Сердце билось так медленно, что, казалось бы, готово остановиться.
Остановилось. Но только не у него. Камень в посохе Шей`Гора потух, и хозяин пал. Он коснулся пола с чувством, похожим на досаду, которую мгновенно потушило смирение. Рот старика чуть приоткрылся, обнажая желтоватые зубы, и раздалось хриплое подобие смеха.
- Я привел ее тебе!.. А ты меня губишь, - дрожа, прошептал он, и духи наконец покинули дряхлое тело. Белые, призрачные руки перестали касаться его, поднимаясь, и Ар`Бо приняла отчетливый образ. У ног богини лежала жертва козней ее сестры, ни в чем не виновная, прекрасная, мудрая, могущественная. Но как тонка была нить паутины, так тонка и ненадежна была жизнь, которая от нее зависела.
- Девочка, - эхом позвала богиня на неизвестном Антаро языке, но отчего-то понятном ей. Скива все также сидела на полу, боясь шевельнуться, и во все глаза смотрела на чудо, пред ней представшее. В глазах Ар`Бо тихим изумрудным цветом застыла горечь. Она опустилась перед девушкой, снимая с плеч большую накидку из шкур и укутывая в нее Антаро. Коснувшись тела арбарианки, шкуры стали терять призрачный отблеск, превращаясь в тяжелую, материальную вещь. Шкуры пахли чащей, ее дикостью и тайной. Богиня коснулась грязных волос Скивы, отделила одну прядь и медленно повела по ней вниз. Ее длина должна была исчерпаться еще на уровне груди, но отчего-то дошла до самого пояса. Каждая прядь сверкнула серебром, выпрямляясь и окрашиваясь в белоснежный цвет. Следом побелели ресницы и брови, самые мелкие волоски на коже. Сбоку сверкнуло алое платье, и лицо Скивы вдруг обхватили две красные, как от холода, ладони. Ас`Тра наклонилась, целуя Антаро сначала в одно закрытое веко, а следом в другое. После, оттолкнувшись от ее плеч, богиня исчезла, как исчезла Ар`Бо. Замерзшая и растерянная Скива вздрогнула, услышав свист. Она подняла взгляд алых, с оранжевой каймой глаз на окно, с которого спорхнула маленькая птичка. Приземлившись на тяжело вздымающуюся грудь Антаро, она клюнула девушку в шею, и вместе с болью светлые пятна на коже стали разрастаться, сливаясь воедино и не оставляя ни одного темного пятна.

Гхарт тяжело поднялся. Держась за все еще гудящую голову, он поплелся в центр зала, смутно видя лежащую там Скиву. Мужчина несколько раз моргнул и протер глаза. Его лицо не отразило восхищения, волнения, трепета. Он просто, почувствовав повальную слабость, опустился на пол, продолжая неотрывно смотреть на Антаро.
В покои влетел воин, запыхавшийся и безоружный, но до одури счастливый.
- Победа! Победа, мой командир, победа! – вскричал он, но вдруг замер, увидев Жрицу.
- И кого мы победили? – тихо спросил Шин.
- Сестры Рассвета, - пробормотал арбарианец, готовый, кажется, разрыдаться. – Вернулись! Уртхур!
- Сообщи остальным.
- Есть!
Воин выскочил так бодро, будто не бился изнурительно всего час назад. А Гхарт почему-то совсем не ощущал радости. Лишь немного удовлетворения, которое все равно не могло заполнить пустоту, окружившую его: война отняла у него все.

Во время бушующего Азалрана путешествия больших караванов сводятся к походам за провиантом и другими не менее важными вещами, такими как игральные кости и дополнительной одеждой, если метели начинают свирепствовать сверх силы. Но к концу холодов полезных перемещений становится все меньше, а запасы медовухи начинают убывать с тройной скоростью. В ожидании скорого пришествия Ар’Бо крылатые начинают яриться, словно малые дети, составлять планы на длинный остаток цикла и поторапливать богиню. Так и происходит в одном из самых крупных становищ чуть выше Алдариона, пусть погода и не жалует теплом, как на южных границах Фаррана, но каждую зиму там собираются одни и те же лица, синги уже привыкли к друг другу. На все шесть месяцев обычно заброшенная местность оживает пестрыми убежищами, раскидистыми длинными знаменами и всеми оттенками серых крыльев. Дети Авмира меряются силой, балагурят и стараются не раскиснуть от долгой стоянки.
В гуще поселения расположилась, конечно же, таверна, которая была только рада прибытию такого большого количества сингов. Она и без того не слыла бедной, а теперь то и подавно приобрела состояние способное выкупить всех рабов Самага, даже учитывая каждый сломанный стол и разбитые кружки. Где-то в углу раздаются громогласные возгласы: «не верю!». Незатейливая игра заставляет проигрывать все больше золота, а кости быстро скачут по столу, показывая удачные или не совсем комбинации. В другой стороне в изрядном подпитии двое крылатых заливаются дополнительным алкоголем и песней про неразделенную любовь. А в центре зреет нешуточный конфликт, пусть пока и словесный:
- Был один, станет другой, что вам то с этого?
- Да ты ее видела хоть раз? Красавица, бесстрашная, а секирой как махала, засмотришься - рядом одобрительно загудели,- ты ей и в подметки не годишься.
- Хах, тогда тебя бы она в бою просто не заметила! – Синга залилась смехом, слишком продолжительным для трезвого ума, но в ее случае организм уже боролся с изрядным количеством спиртного и явно проигрывал битву.- Еще-то что в ней такого хорошего было? Помогала она как-то караванам? Кого не спросишь, так все молчат.
- Мирные торговцы ходили под ее прикрытием и с ней мы спокойно торговали в лесах, да на севере.
Не раздумывая, девица выдала нецензурную рифму на последнее слово, скривила губы в недовольстве и закатила глаза.
- Не туда глядела, Самаг уже тянет свои загребущие ручищи. Да сожрут этих восточников дикие собаки, они гуляют по нашим землям, как по своим!
Наступила пауза, пока ее оппоненты, сидящие чуть поодаль, думали, крылатая постучала пустой кружкой хозяину таверны, выражая желание получить добавки.
- Да ничего выдающегося она не сделала, а вы, как мальчишки, на сиськи залипли, да?
- У нее характер хотя бы получше твоего был, а это многого стоит!
- Ого-ого! Вновь на личности, других аргументов нема? За слова то готов ответить? Впрочем, кто вообще такой Авир? Козел отпущения, на которого можно повесить дела, что мы сами решить не в состоянии.
После таких слов на них покосилась добрая половина посетителей. Крылатая явно заносилась, но многих разбирал интерес, какие же сенсации в состоянии выдать ее воспаленный мозг. Тихо шурша оперением, в помещение вошел синг, грозным взглядом он просверлил разражающуюся восклицаниями компанию и, заметив виновницу жаркого спора, поспешил направиться к ней.
- Тебе опять спокойно не сидится?- Сингу подняли за шкирку и ее темно серые крылья тут же опустились, подметая пол. - Дуй на свежий воздух.- Мужчина добавил, но уже шепотом. - Дорвешься, получишь очередную трепку от Адена и придешь плакаться.
- Быть может, сегодня мой день и я побежу... победю... - Бурная мыслительная деятельность не могла угнаться за языком.- Сделаю его, короче. Должен же он когда-нибудь настать.
- В таком состоянии ты к нему не прикоснешься. Проветрись.
Девица, картинно сплюнула, расправила крылья, выкатила грудь колесом и гордой походкой удалилась из питейной.
- А вы что? Видите же, задирается. Она бы вам и не таких сказок нарассказывала, лишь бы в драку ввязаться. Ай!- Немолодой синг махнул рукой, понял, что дальнейший разговор с отупевшими от хмеля головами бесполезен, и продолжил путь по своим делам.

Перед храмом засияло и заклубилось, а в серой дымке почувствовалось движение. Что-то проскочило стремительно, словно резкий порыв ветра скрылся за потревоженной листвой. В два прыжка пантера преодолела верхние уровни Шен’Рана, мягкими лапами опустилась на площадь, от которой в секунду отхлынули арбаро. Пасть и клыки зверя искрились кровью, грузными каплями падая на землю и впитываясь черными следами. В простом седле с притороченными к нему шкурами сидела Эн’Хар, величественно изгибалась прямая спина, а грозный взгляд укоризненно заглядывал в глаза каждому, кто осмеливался стоять ближе всех. Богиня дернула за луку, и над Древом пронесся оглушающий рык пантеры, что задрала голову вверх и растопырила ноздри, вдыхая запах битвы. Охотница прошла еще пару шагов, оставляя за собой туманный шлейф, и остановилась, замечая, как склоняются перед ней глубоко верующие. Из Сестер она ближе всех к своим последователям, не редко и сама, следуя попятам, направляла в нужную сторону добытчиков.
- Охотники, что разят друг друга.- Однако ее голос они услышали впервые, он был похож на шелест одинокой древесной кроны, что украдкой переговаривается с травой в лазоревых степях. Пантера утробно и прерывисто зарычала, будто смеясь. - Смешно. Охотьтесь на зверей в чащобах, загоняйте, выслеживайте, устраивайте ловушки. Мы жаждем крови, но не вашей.
Наверху послышались удивленные вздохи, лязг бросаемого оружия и крики, за Эн’Хар последовали Сестры. Ар’Бо вновь коснулась Древа, и то зацвело, не смотря на снега вокруг. Лучезарной улыбкой Ас’Тра вселила в сердца сражающихся арбаро спокойствие. А после вся троица исчезла, растворилась в мороке. Духи, по милости старшей сестры, за долгое время загалдели наперебой, ведая шаманам все то, что они хотели рассказать за время войны. Утихли схватки, сошли на нет сражения, никто не смел поднять оружия на собрата, проникнувшись божьим пришествием.
На следующее утро мирные арбаро смогли беспрепятственно вернуться в разоренные деревни. Южные границы встретили жителей пепельными снегами под руку с крепкой стужей. Часть украденных вещей и имущества была возвращена владельцам и нуждающимся. Неторопливо вспоминался старый уклад жизни, который, кажется, был так давно. Не стихали разговоры о богинях и правительнице, за чье свержение боролись так рьяно. Однако еще предстояла большая работа. Во-первых, нужно загладить вину перед разоренным лесом, помочь израненным деревьям. Скоро наступит сезон теплых дней и терпкого запаха свежей травы, чащи должны встретить расцвет в полной силе. Во-вторых, восстановить разрушенные поселения, что поплатились ни за что. Так же кому-то предстояло занять место Шей'Гора в совете шаманов при Жрице.
И только доверие к друг другу будет медленно воскресать долгие годы.

- Ха,ха,ха. Посмеялся Алур когда услышал ответ Алена.
- Ты думаешь я брошу тебя? мечтай, я не из тех, кто бросит друга, после такой ситуации. Я подниму тебя в строй, и поеду с тобой в Карнхорн.- А пока, я постараюсь помочь тебе, осознать что ты ведешь себя как дурак, виня себя в смерти Амелии. Её поход был обречён. От того что ты винишь себя сейчас хуже только тебе. Продолжал говорить Алур с каждым словом поднимая тон.- Если ты так будешь продолжать думать, то лучше тебе идти, и скатываться к смерти дальше, но раз уж ты сказал что будешь жить, то выбей из головы эту мысль, как можно скорее.
- У нас ещё достаточно времени до похода в Карнхорн, завтра я поведу тебя на тренировочную площадку, посмотрим на что ты ещё годен. Или ты совсем потерял свои навыки? С улыбкой сказал Алур.
- А пока тебе стоит отдохнуть, с завтрашнего дня у тебя начинаются тренировки, уж поверь, я тебе легко отделаться от меня не дам. Но если ты будешь продолжать отказываться от моей помощи, то я найду методы заставить тебя. В шутку сказал Алур, пока вставал со стула.
-Сейчас ты можешь остаться у меня, тебе будет лучше в домашней обстановке. Меня ты ничем не обременишь.

Раз в две недели до Алдариона отправлялся небольшой отряд. Нужно было расспросить новости со всех краев степей, купить то, что заказал караван главе, будь это лекарства или же новое оружие. Для простоты на все имелся свой список и отдельно отобранная сумма монет, чтобы нерадивые крылатые не смогли спустить лишнее в сомнительных заведениях, а потом отбрехаться тупыми отговорками на манер: "потеряли по дороге". Часто такие путешествия заканчивались приключениями, хоть и без ущерба капиталу и собственности каравана, но оставляя глубокий отпечаток в виде воспоминаний для добытчиков.
- Архей! Архей! – Парня лежащего ничком и явно без сознания, перевернули, одновременно поднимая, словно тот был маленьким котенком. – Едрить ты бестолочь. Где деньги? Где вещи? Архей!
Крылатого встряхнули, пытаясь привести в чувства, но попытки оказались тщетны, синговское пойло, видевшее на своем веку эпоху драконов, срубило молодого участника похода наповал. Проходящая рядом работница таверны одарила сгрудившихся сингов презрительным покачиванием бедра и тихонько хмыкнула.
- Да не разбудите вы его. Он вчера как засел тут вчера с вооон теми, - тонким пальчиком она указала в сторону гурьбы крыльев,- дак больше и не вставал. Они его напоили, да давай в карты играть. Не первый и не последний.
Девушку поблагодарили, подкинув пару монет из барского кармана.
- Без его доли у нас не хватит на все необходимое. - Вокруг вскипели неодобрительные возгласы и проклятия. Многие завозились в нерешительности.
- Да тут делов на два фарта. Пошли ругаться. Рожи посерьезнее только.- Синга зазывно взмахнула рукой, не давая опомниться собратьям, и затопала кожаными сапогами по деревянному полу.
Подобравшись поближе к нужной компании, девица выделила для себя самого слабого, но довольно бойкого, того, который мог язвить лишь в кругу своих друзей и больше ни на что другое не годился.
- Открывай новую бочку у нас сегодня хороший день! – Орава дружно застучала пустыми кружками, собирая их в одну кучу.
- Огнем твои крылья позорные, курица общипанная! Деньги верни. – Ладони Ан уперлись в стол и девица нависла над ним, широко расправив темные крылья.
- Какие деньги?- Без сомнений парень догадывался о предмете разговора, но виду не подал, лишь окинув вспылившую хмурым взглядом.- Не помню, чтоб я с тобой спал, да и страшная ты.
Красотой синга, обладающая диковинным именем Ансиллинель, зовущаяся попросту Ан, действительно могла похвастаться разве что боевой, молодецкой, но никак не женской. Соломенные, короткие волосы, обрезанные, вероятно, самостоятельно торчали в разные стороны. Яркие веснушки, не раз сломанный нос, широкий подбородок с выраженной ямкой радостно вторили заключению пустослова.
- Язык длинный? Деньги, которые вчера у паренька в карты вытянули.
- Не надо тут, он их сам проиграл.
- Да мне нет разницы. Возвращай.
- И что же будет, если не отдам?
- Пойдем покажу.
Вокруг заржали, а хорохорившийся синг послушно встал, предлагая выбирать дорогу спорщице, а сам спрятался за крыльями встающих вслед друзей, локтями подталкивая их вперед.
- Только не в заведении!- Тут же раздалось из-за стойки, то хозяин кричал таверны, что сразу понял к чему все идет. В ответ ему показали раскрытую ладонь, принимая просьбу.
Широкая площадь будто задумывалась для таких столкновений, растолканные прохожие замерли, вплетаясь в ряды невольных зрителей. Синга размашистым шагом вышла на центр, выпятила губы, оценивая собравшихся
- Давай, один на один.- Она пальцами поманила к себе крылатого, чуть приседая игриво.
- Да, пожалуйста. – Из противоположной части образовавшегося полукруга вышел громила, выше Ан головы на две и шире вчетверо. Девица прищурилась, скривилась в лютом недовольстве.
- Не-не, ты что так и будешь говоруна защищать всю жизнь? Так и я могу.- Синга хотела гаркнуть имя суровейшего представителя их отряда, но не успела.
- А что? Испугалась?
Такой легкой уловки хватило, чтобы взять горячую голову и безрассудное сердце «на слабо».
- Ни в жизнь! Копье мне! – Ан выкинула руку в сторону, ожидая подачи. Подсуетившиеся товарищи быстро отыскали оружие крылатой и всучили боевой подруге. Длинное древко идеально легло в ладонь, острие же чуть возвышалось над золотоволосой головой.
- По-взрослому значит?
- Борова надо бить издалека. – Ан усмехнулась, заводя оружие за спину, больше для того чтобы покрасоваться и вновь привыкнуть к его весу. Металлический наконечник очертил на обледенелой брусчатке полосу, сверкнул пару раз в лучах солнца и вперился в сторону противника.
В толпе раздались подбадривающие улюлюканья, всплеснули руки и крылья, особо предприимчивые пошли собирать ставки, зазывая на зрелище все больше и больше народу.

- Пф, конечно. Ребята, сегодня мы пьем за их счет!- Ан злорадно указала в сторону проигравших. Синги опустили крылья еще ниже и в момент помрачнели пуще прежнего.
Обрадованные перспективами крылатые из победившей компании буквально внесли на руках Алена в таверну, одобрительно хлопая по плечам и подмечая удивительное мастерство боя.
- Такого уговора не было.- Хрипло смог выдать амбал, что подруку с товарищами тоже вваливался в питейную.
- Молчи, ты свое уже проиграл.
Дальше прямо на ходу начались очередные разбирательства кто кому что должен. Спорили недолго, но яростно. Под конец раздался громкий певучий голос Ан, подражающий старым бабкам проповедницам. Он вещал о воле Авмира на все случайности, происходящие в мире и в частности на поле боя. Подоспели к общему шуму и раздосадованные игроки, которые не могли получить от собравших деньги ни фарта, так как фактически победителем стал Ален, а на его победу, к радости ушлых, никто поставить не успел. Однако все притязания утихли, когда участники оккупировали столы, стойку и в целом заведение. На лбе хозяина не проступило ни одной морщинки удивления, для пылких сингов такое развитие событий являлось примером абсолютной нормы. Минуту назад спорящие крылатые в данный момент все позабыли и гоготали над чьими-то шутками в ожидании спиртного.
Ан уселась на расшатанный стул неподалеку от Алена, схватила ближайшую кружку и повернулась к безкрылому.
- Ну, за что пить желаешь?- Синга кивнула на эль.