История давно минувшего. Страница 66

- Баар-Шан? Да он смеется надо мной…
Муф сделал вид, что не обратил внимания на тихую реплику королевы. Однако взгляд его переместился на нее, скрываемый густыми бровями. Окуана не обращала внимания на хозяина дома, сидя на подоконнике, и озадаченно перечитывала полученное письмо. Печать на нем была синей, а оттого, как и витиеватая подпись, подтверждала в отправителе нируанца.
Вивье привстала и прошлась по комнате, не выпуская из рук письмо. Затем она остановилась около столика и налила себе монта.
- Не стоит… - начал было Муф, но королева сделала запрещающий жест. – Умм… смею ли интересоваться…
- Баар-Шан, - пылко выдохнула Окуана и развернулась к мужчине, демонстрируя ему письмо. – Баар-Шан!
- Баар-Шан, - терпеливо повторил за нею Муф.
- На, прочти, - она отдала конверт ему и снова отошла. Нируанец посмотрел опасливо сначала на женщину, а затем бегло на текст, и тут же, будто в брезгливости, попытался вернуть его ей.
- Да это же личное! – воскликнул он.
- Читай, Муф!
Ворча и ощущая крайнюю степень дискомфорта, Туэ принялся медленно и осторожно читать письмо с самого начала. Оно было прямиком из рук Фейлона, и от этого Муфу делалось не по себе, словно бы вместо букв, на него глядит сам король. Однако уже спустя первый абзац нируанец увлекся, даже приподнявшись на тахте и прищурив глаза, поднося листок ближе – зрение у него было не идеальным. Он оживился с несдерживаемым волнением, дочитав, и поднял глаза на Окуану.
- Настолько?..
- Я давным-давно не была на островах. Откуда мне знать, насколько? Но муж не из тех, кто преувеличивает.
- И что же? – Муф тоже потянулся за монтом, из-за дрожащих рук чуть не уронив кувшин. – Анда превратится в Вана? А что же тогда внизу… Ох, Туэ! Знал, знал, когда переезжал… Знал…
Окуана сглотнула и облизала губу, смотря перед собой. Руки ее были крепко сцеплены в замок, выдавая напряжение.
- Я должна вернуться…
- Постой же! Просто сделай, как он велит.
- Как? – чуть раздраженно переспросила женщина. – Тебе ли не знать, как в Сэх-Ре дела делаются. Чтобы купить пропуск в Пещеры, целого Альфеллидиона не хватит.
- Корона? – с сомнением поинтересовался Муф, сам зная, насколько жалко выглядит его предложение.
- Моя корона имеет вес на другом конце Тирмарда. Здесь это лишь то, что можно задорого сбыть в Муссане.
- Ну… коль не пропуск, можно купить людей.
Окуана глянула на него.
- Рашад… нет, нет. У него слишком длинный язык.
- Не недооценивай его: просто так он не говорит.
- Нет. Слабость – это последнее, что нируанцы могут показать другим. Он захочет знать больше. И, я уверена, узнает.
- Тогда действуй прямо. Если ты еще не забыла, как это.

Ночная пустыня была грозной соперницей морозным горам. Дневной зной резко сменялся жестким холодом и ветрами, хлестко раскидывающими песок, оттого любые прогулки в поздний час становились малоприятным занятием. И если для большинства это было сигналом к возвращению домой, то изможденная нируанка, напротив, избрала именно такое время для «дружеского» визита.
Рожденная под водой и живущая, до недавнего времени, под водой, Окуана начала испытывать нестерпимую жажду. Она даже велела Муфу отвезти ее на днях к ближайшему озерному оазису, хотя прежде принимала за достойную воду один лишь океан. Королева чахла в Сэх-Ре. С каждым днем жара становилась все невыносимее, и кожа нируанки усыхала, мутнели глаза, чем крайне были обеспокоены ее приближенные. Будь ее воля, Окуана давно бы сорвалась и уехала, но ее держал сын, которого она продолжала терпеливо ожидать в Змеином городе, и теперь еще эта весть с Нанданавана, похожая на «поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что».
Киам подал ей руку, помогая спуститься с паланкина. Нируанка прикрывала лицо платком, молчала, и вообще выглядела не так, как обычно, в ней отсутствовала привычная томность Криато, но присутствовало нечто другое, жестче и неприятнее. Одета она была в темное.
- Вы предупредили его о моем приезде?
- Весточку послали еще в обед, лин Окуана.
Она кратко кивнула и прошла вперед, к калитке, которую тотчас открыли слуги. Жестом попросив следовать за ними, они повели королеву через сад к крыльцу. За ней последовал Вавион.

- Серьезно? – лишь завидев Икрама, холодно начала Окуана. – Я думала, вас нарекли Ужасным в виду крайней одиозности, но я ошибалась: это все из-за ваших дурных манер. Кто встречает гостей на улице?
Женщина сняла легкие перчатки, чтобы тут же окунуть кончики пальцев в воду фонтана. Королева кратко вздохнула, посмотрела на Киама, остановившегося чуть поодаль, а потом вернула колкий взгляд дияру.
- Я рада, что вы молчите. Оправдывать свое невежество есть еще большее невежество. Потому, позволю себе перейти к делу, коль вы не любитель прелюдий… Меня интересуют Змеиные Пещеры.

- Файс, Файс, Файс… Сэх-Ра помешана на Файсе. О, Ниру, разве имя этого шалопая достойно уст каждого? – это Окуана бормотала тихо и по-нируански, Киам же, слышащий разговор, имел абсолютно безучастный вид и ничуть не поменялся в лице. – Он не раб, Икрам, а оттого не «передается». Но вы можете обратиться лично к нему и просить перейти к вам на службу, - тут она сделала фривольный жест, указывая на Вавиона, будто Икрам может приступить к переговорам прямо сейчас. Снова Вис остался непоколебимым. – Мне нужно письменное разрешение, подкрепленное печатью, словам в вашем городишке не верят. И я ловлю вас на слове – разрешение на одного. Более и не нужно.

- Так это мне нужно спрашивать, что там, а не вам, - Окуана помедлила мгновение, но все-таки подошла вслед за Икрамом. Бросив беглый взгляд на искрящийся Ас-Сур, она тотчас отвернулась. Ей все больше начинало хотеться домой. Отчуждение росло с каждым днем. – Мардийский срок мал, а ваш век уже стремится к закату, Икрам, - голос ее приобрел елейный оттенок, и она нарочно не использовала «лин». Дияр вызывал в ней самые неприятные чувства. Если Рашад намеренно склонял королеву к снисходительной усмешке, то Ужасный одним своим видом щекотал что-то внутри, неминуемо раздражая. И дело было не только в его виде, но и в его манере говорить. – Позаботились о преемнике?

Окуана смотрела на него некоторое время, а потом ответила:
- Киам Вис Вавион. Я буду ждать бумагу завтра. До свидания, Икрам.
Она старалась не думать о том, как скоро люди Ужасного начнут разнюхивать это дело, а также сколько и кого направят вслед за Киамом. Распрощавшись небрежно, женщина без сопровождения спустилась с террасы и, придерживая подол платья, направилась вдоль по тропе, ведущей к воротам.
Рантаф последовал за ней не сразу. Он задержал взгляд на дияре.
- Я не верен, - сказал он. – Вы ошиблись.
- Киам! – донеслось издали, и Вис поспешил за королевой.

Носильщик неуверенно оглянулся на занявшую паланкин Окуану, помня, что при ней был спутник. Однако королева раздраженно отмахнулась.
- Трогай.

«Кому я верен? Не ей… тогда?». Любой другой на его месте ответил бы с честью «Богу Вису», у Рантафа же вертелся на языке другой ответ. Мысли и желания вновь перемешались, как бывало всякий раз, когда дело касалось Файса. Киам молча стоял, смотря на Икрама, и пытался разглядеть в черных глазах марда ответ на свой вопрос. Но никто, кроме самого Вавиона, не мог дать этот ответ. Впрочем, Вавион не мог тоже.
- Север, - повторил Киам тихо, с усмешкой. – А отчего не Эн`Ха? Я служу не нируанской короне, лин Икрам. Но и не ему тоже. Потому, если таково его желание, пускай самолично придет ко мне. Его голова полна дурных идей, и эта не худшая из них.

- Я уважаю ее, лин Икрам. Вы далеки от нируанской культуры, а оттого не смогли бы оценить сполна Ее магию. Она неповторима. Она искусна и отточена до мелочей. В моих же умениях масса пробелов и недочетов, которые я стремлюсь восполнить. Оттого служба короне – есть служба самому себе и своему богу.
Он коротко поклонился и покинул дияра.